Предыдущее, второе заседание по делу Константина Котова, обвиняемого в неоднократном нарушении правил проведения митингов (статья 212.1 УК), состоялось в Тверском райсуде Москвы вчера. Оно продлилось около десяти часов и закончилось в 20:30.
Сперва стороны завершили допрос свидетелей обвинения. Первым показания дал полицейский Александр Тютюнник, который участвовал в задержании Котова 10 августа. Из уважения к президенту Тютюнник не стал произносить вслух лозунг «Путин — вор», который, по его утверждению, выкрикивал задержанный, и объяснил, что разгон у памятника героям Плевны начался из-за многочисленных жалоб прохожих, которым протестующие якобы мешали гулять.
Затем выступил Дмитрий Кудряшов — участковый из Новокосино, который рассказал, как ставил Котова на профучет и проводил с ним профилактические беседы. Между делом Кудряшов упомянул «список 35» — базу, в которую МВД заносит данные об участниках несогласованных акций. Кроме «списка 35» существует также «список 36» (для футбольных фанатов), списки наркопотребителей и другие, проговорился участковый.
— Безумно интересно, первый раз слышу, — призналась, выслушав его показания, адвокат Котова Мария Эйсмонт.
Следом суд допросил чиновника департамента региональной безопасности Москвы Сергея Струкова, объяснившего, почему мэрия не согласовала уличные акции, за участие в которых судят Котова.
Последним свидетелем со стороны обвинения стал оперативник Центра «Э» Сергей Мартынов, хромой мужчина с вытатуированным на плече крестом. Мартынов рассказал, как в августе задержал Котова у метро «Площадь Ильича» и доставил его в Следственный комитет.
После этого судья Станислав Минин настоял на допросе подсудимого, несмотря на возражения адвокатов, которые просили время на согласование позиции и предлагали допросить сначала свидетелей защиты. Котов подробно рассказал о каждой из акций, за участие в которых он в последние полгода привлекался к административной ответственности. Защита всякий раз уточняла, угрожал ли обвиняемый силовикам, конфликтовал ли он с прохожими, повреждал чужое имущество, призывал к насилию и перекрывал дороги — и всякий раз ответ был отрицательным. Гособвинитель Ярослав Мыц в свою очередь интересовался, кто выступал организатором акций.
Затем адвокат Мария Эйсмонт предложила допросить специалиста Института русского языка имени Виноградова Ирину Левонтину, которая подготовила исследование найденных у Котова плакатов и листовок, и многочисленных свидетелей, которые пришли в суд. Судья Минин отказал в этом — по его мнению, вопросы, которые собирались задавать адвокаты, «не входят в существо предъявленных обвинений».
В итоге защита вынужденно ограничилась пятью свидетелями. Активистка Ирина Яценко говорила о мирном характере митингов, в которых она участвовала вместе с Котовым. Корреспондентка проекта Sota.Vision Анна Кузнецова рассказала, как она вела трансляцию мартовского схода возле МГУ. По утверждению полицейских, акцию тогда пришлось пресечь из-за жалоб китайских туристов, которым Котов и его товарищи мешали фотографироваться у памятника Ломоносову. Однако Кузнецова сказала, что никаких туристов не видела, и была готова передать суду полную запись эфира на флешке. Минин отказал защите в просмотре съемки, «поскольку неизвестно, каким образом предоставлена эта видеозапись».
Выступившие затем свидетели Максим Кантор, Светлана Шмелева и Алина Иванова охарактеризовали Котова как «безобидного» человека, не приемлющего насилия в любой форме.
После допроса свидетелей адвокат Мария Эйсмонт заявила два ходатайства. В первом она просила о проведении «эксперимента» — отметив, что в зале суда собралось примерно столько же человек, сколько участвовало в сходе у МГУ, защитник предложила слушателям отправиться к памятнику Ломоносову и на месте выяснить, мешает ли такое скопление людей туристам и прохожим. Второе касалось приобщения видео с камер наблюдения в районе Китай-города, доказывающих, что 10 августа Котов не пришел к памятнику героям Плевны вместе с другими протестующими, как утверждали полицейские, а появился из метро. Судья Минин отклонил оба и несмотря на возражения защиты около половины шестого объявил о переходе к прениям. На подготовку к ним он отвел полчаса.
Прокурор Мыц выступил первым и запросил для Котова 4,5 года лишения свободы в колонии общего режима.
Адвокаты в прениях ссылались на постановление Конституционного суда от 28 февраля 2017 года, согласно которому, если нарушение «имело формальный характер и не повлекло за собой наступления или реальной угрозы наступления <…> негативных последствий, такое нарушение не может рассматриваться как представляющее криминальную общественную опасность, а потому наступление уголовной ответственности за него, мотивированное одной лишь неоднократностью совершения, выходит за границы конституционно допустимого уголовно-правового ограничения прав и свобод человека и гражданина». Уголовная ответственность должна быть «адекватна общественной опасности криминализируемого противоправного деяния», постановил КС, рассмотрев жалобу первого осужденного по статье 212.1 УК Ильдара Дадина.
Мария Эйсмонт в своей эмоциональной речи назвала суд «коротким, но несправедливым»:
— Судебное разбирательство предполагает, что обвиняемый имеет достаточное время для своей защиты. С самого начала расследования у Котова не было времени ни на что, — сказала защитница, добавив, что ее подзащитный — один из тех людей, которые «делают наше общество лучше, не позволяют ему скатиться в фашизм».
Подсудимый просил отложить его последнее слово на завтра, но судья Минин отказал и в этом, заодно запретив телеканалу «Дождь» снимать выступление Котова.
— Меня судят по уголовной статье за то, что я неоднократно пытался выразить свой протест. Я считаю, что этими действиями режим сам себе роет могилу. Если легальные формы протесты запрещены, рано или поздно на улицах города мы увидим не мирные акции, а восстание доведенных людей. Я этого не хочу. Никто из тех, кто выходил со мной на мирные мероприятия, тоже этого не хочет. Поэтому надо бороться до последнего за наше и ваше право, — сказал активист.
После этого судья объявил время оглашения приговора и закрыл заседание. Таким образом, судебное следствие и прения по делу Котова уложились всего в два дня.
Поддержать Котова пришли Сергей Абаничев и Владислав Барабанов.
Сергей Абаничев у Тверского суда. Фото предоставлено Вячеславом Абаничевым
Телеканал «Дождь» опубликовал видео задержания Константина Котова на акции 10 августа. На записи видно, как Котов выходит из метро «Китай-город», ничего не скандируя. Через 30 секунд полицейские подбегают к активисту и задерживают его.
Оглашение приговора все еще не началось. В суд пришли оппозиционеры Николай Ляскин и Любовь Соболь, а также журналист «Новой газеты» и мундеп Илья Азар.
Приставы говорят, что Котова скоро заведут в зал.
Слушатели и журналисты заходят в зал. На Котове — футболка с портретом украинского режиссера Олега Сенцова, он был в ней и вчера.
Кто-то из группы поддержки громко требует снять с Котова наручники; на крики никто не реагирует. По оценке корреспондента «Медиазоны», в зале уже больше ста человек.
Константин Котов в «аквариуме» и адвокат Мария Эйсмонт. Фото: Никита Сологуб / Медиазона
Судья:
— Далее Котов, совершив более двух раз в течение 180 дней правонарушение по статье 20.2 КоАП, осознавая, что является участником несанкционированного мероприятия 10 августа <...> скандировал такие лозунги, как «Допускай!», «Путин — вор», «Один за всех, и все за одного».
На этом моменте все снова смеются. Судья отрывается от приговора и зло смотрит на зал:
— Товарищи приставы, поскольку слушатели у нас не реагируют на замечания, можете без моего согласия выводить тех, кто нарушает порядок.
Далее судья Минин пересказывает показания свидетелей-полицейских и самого Котова.
Затем идут показания участкового, который говорил, что Котов был предупрежден о том, что неоднократное участие в несанкционированных акциях может привести к возбуждению уголовного дела, но проигнорировал эту информацию.
— Мне кажется, вы все врете, и я покину зал в знак несогласия, — внезапно прокричала активистка Виктория Ивлева.
— Покидайте, — отвечает судья. Ивлева выходит, звучат аплодисменты.
— Ничего не слышно! Возьмите микрофон, — кричат со всех сторон. Приставы выводят кричащих.
— Потише себя ведите и будет слышно, — говорит судья. — Выводите лиц, которые шумят.
Приставы выводят женщину, уходя она кричит: «Оправдать, Костя невиновен!».
Судья возвращается к приговору, перечисляет постановления об административных делах Котова.
Все приведенные доказательства суд признает допустимыми и достаточными для вывода о виновности подсудимого. Доводы Котова и его защиты о том, что он не был организатором мероприятий, суд признает несостоятельными.
— Основанием для привлечения к уголовной ответственности является совершение правонарушения лицом, ранее привлекавшимся к административной ответственности, — произносит судья. Он приходит к выводу, что эти действия подходят под квалификацию, предложенную следователем.
Смягчающие обстоятельства — положительные характеристики, возраст родственников. Отягчающих нет.
Судья считает, что наказание возможно только в виде реального лишения свободы.
Оснований для менее строгого наказания нет, говорит судья.
Оснований для изменения категории преступления тоже нет. Котов должен отбывать наказание в колонии общего режима, продолжает Минин.
Объявляется технический перерыв.
— Уже выложили запись последнего якобы преступления, и там видно, что ничего, что ему вменяется, нет, — кричит один из слушателей.
Корреспондент ВГТРК сделал фотографию в зале, стоящая рядом с ним женщина возмущается, что его не просят удалить снимок.
— Они у нас особенные?
— Да, — отвечает ей пристав.
— Сложно там работать, не правда ли? — интересуется активистка у телевизионщика.
— Я все больше убеждаюсь, что это не мирная толпа граждан, — говорит прокурор Ярослав Мыц и показывает что-то на фейсбуке стоящей рядом с ним активистке. — Это говорит о том, что люди, которые выходят на улицы, реально опасны, раз они оставляют такие комментарии.
Слушатели начинают шуметь, кричать «Позор!», «Выкинь свой диплом теперь», «Станислав Минин — преступник» и «Свободу Котову!».
Приставы жестко выводят из зала всех, кто возмущается. Звучат возгласы: «Позор!».
Один из приставов схватил за шею девушку с камерой. «Не надо меня трогать», — кричит она. «Новая» пишет, что это корреспондентка газеты Виктория Одиссонова. В телеграм-канале издания уточняется, что ее вытолкали из зала суда.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке