Заседание началось без адвоката Артема Сарбашева, одного из двух юристов, представляющих интересы Анзора Губашева.
Адвокат Марк Каверзин говорит о том, что его подзащитный Заур Дадаев во время суда находится в стеклянном аквариуме, и это уже может вызвать у присяжных некоторое предубеждение. «Что они уже виновны, раз представляют опасность для общества», — говорит Каверзин. «Для протокола» он предлагает, что было бы лучше, если бы подзащитные сидели рядом с адвокатами.
Почти месяц назад судья Юрий Житников объявил о перерыве в заседаниях по делу об убийстве Бориса Немцова. Сначала он объяснил это тем, что зал, где идут заседания с присяжными, будет занят другим процессом, где потребуются видеоконференцсвязь, которую невозможно организовать в других залах. Однако 1 февраля, когда суд должен был продолжится, Житников объявил перерыв еще на две недели, на этот раз из-за болезни одного из присяжных.
В январе свои доказательства начала представлять сторона защиты. Одним из последних свидетелей, допрошенным перед объявленным на процессе перерывом, стал бывший глава батальона «Север» Алибек Делимханов. На большинство вопросов Делимханов ответил, что не может вспомнить или не владеет информацией.
По его словам, он не отправлял Заура Дадаева в командировку в Москву. Рассказать, каким образом уволились из внутренних войск Дадаев и Руслан Геремеев, свидетель также затруднился. Не смог он объяснить и порядок, по которому при увольнении военнослужащие сдают оружие — это важный момент для Заура Дадаева, который утверждает, что следы пороха на его руках и одежде остались от отстрела табельного оружия, а не от выстрелов в Немцова. Делимханов объявил, что он согласен с Рамзаном Кадыровым, который назвал Дадаева «патриотом России», не совершавшим убийства.
Заседание 18 января длилось всего около часа. За это время адвокат Заура Дадаева Марк Каверзин ходатайствовал о приобщении карты Москвы и больших панорамных снимков Большого Москворецкого моста. Судья Житников приобщил к делу фотографии моста и камер, но поскольку расположение камер относится к порядку сбора доказательств, перед присяжными их демонстрировать не будут. Карту же сначала должна изучить сторона обвинения, после чего она выскажется и судья примет решение.
30 января адвокат Муса Хадисов, представляющий интересы братьев Анзора и Шадида Губашевых, обвиняемых по делу об убийстве Бориса Немцова, сообщил, что ЕСПЧ обязал российские власти выплатить его подзащитным 13 тысяч евро компенсации. Подсудимые жаловались на условия содержания подсудимых: задержка с доставкой в суд, нарушение режима питания, применение наручников и другие. Впрочем, спустя несколько дней Хадисов сказал, что ЕСПЧ такого решения не принимал.
Теперь сторонами обсуждается заявленное пару заседаний назад ходатайство адвоката Каверзина о материалах, которые он собирается исследовать перед присяжными. Тогда решение по нему не было принято. Кроме того, к материалам дела защита просила приобщить большие карты Москвы, чтобы показывать их присяжным.
Прокурор Мария Семененко говорит, что направила запрос в изготовившую карту фирму «Атлас-прим», и оттуда ответили, что компания является владельцем авторских прав на карты, и другие организации не имеют права на изготовление ее карт. И главное, что карта, которую предоставили адвокаты, не является актуальной и не являлась актуальной на 2015 год. Как выяснилось, карта вообще изготовлена в 2007 году.
Защита стала изучать ответ, предоставленный прокурорами. Адвокат Каверзин указывает на путаницу: он ссылался на компанию «Арт-Прайм», в которой он купил карту, а обвинение — на «Атлас-Прим».
— Я прихожу в магазин, я у магазина должен лицензию спрашивать на продажу карт? Я официально ее купил, не на улице нашел, оплатил и чек предоставил, — объясняет он.
— Чек у вас с одной организации, а на карте указан другой изготовитель, вот обвинение и интересуется, — говорит судья.
— Есть изготовитель, а есть продавец, у нас же магазин «Книга» не изготавливает книги.
— То есть чек это не изготовителя, а продавца. Теперь ясно.
Адвокаты семьи Немцова Вадим Прохоров и Ольга Михайлова не против приобщения карты и полученных прокурорами ответов. Второй прокурор Алексей Львович начал читать ответ из «Арт-прайма», в котором говорится о договорах с изготовившей карту организацией.
Заур Дадаев жестикулирует, что-то обсуждая с Анзором Губашевым. Темирлан Эскерханов смотрит в потолок.
Прокурор Семененко высказывается по материалам дела, которые защита собирается показывать присяжным, и против которых она возражает. В частности, она выступает против протокола осмотра места происшествия с указанным местом расположения камер, поскольку это не имеет отношения к непосредственным обстоятельствам дела.
При этом обвинение не возражает против показа некоторых материалов из системы «Поток» о передвижениях машины ZAZ Chance и части протоколов осмотра автомобиля Audi.
Семененко продолжает высказывать свое отношение к материалам, которые собираются показывать присяжным. В некоторых протоколах на фото есть проставленные следователем стрелочки, которые отражают его «субъективное отношение», считает она.
Прокурор возражает и против оглашения данных о вызове скорой и полиции в дом 3 на Веерной улице из-за драки жильцов, на которые ссылался Дадаев. По словам Семененко, эти вызовы «никак не соотносятся» с возвращением Дадаева с Большого Москворецкого моста после убийства Бориса Немцова.
На одну из фраз Семененко подсудимый Заур Дадаев громко возразил: «Да откуда она знает?!». Возникла небольшая перепалка, во время которой судья попросил Дадаева не перебивать и высказать свои соображения позже.
Против части материалов гособвинение не возражает и готово продемонстрировать их присяжным. Адвокат Прохоров не против этих доказательств, их список представители потерпевших оставляют на усмотрение суда.
Затем к пояснениям по материалам для присяжных перешел адвокат Каверзин. Он очень долго и подробно рассказывал, что именно из документов и как он хотел бы показать присяжным.
Примерно через 20 минут, когда Каверзин закончил, Заур Дадаев попросил прокуроров не повторять «домыслы и предположения» следствия о том, откуда он приходил, потому что это «ни вами, ни судом не доказано».
— Я бы просил, чтобы уважаемые прокуроры внаглую не врали здесь, — поднимается Шадид Губашев.
Судья Житников выносит ему замечание. Шадид возмущается, что судья не делает замечания прокурорам.
После этого судья перечисляет, какие именно документы он разрешил продемонстрировать присяжным, а какие — нет. Свое решение Житников объяснил тем, что некоторые документы уже демонстрировались, а некоторые нельзя показывать присяжным.
Каверзин, судья и Семененко спорят об одном из протоколов: что именно из него читали присяжным, а что — нет. «Где? Ну где здесь ошибка указана, Мария Эдуардовна?» — адвокат с томом дела подходит к прокурору.
Они спорят очень долго. «Это было про-чи-та-но и визуализировано присяжным заседателям», — говорит Семененко.
Судья во время обсуждения протокола объявляет перерыв до 14:00.
Заседание возобновляется. Адвокат Марк Каверзин передает судье два листочка с возражениями на действия председательствующего, которые он уже озвучил на предыдущих заседаниях. Их приобщают к материалам дела.
Адвокат и судья говорят очень тихо, их плохо слышно, потому что конвойный ротвейлер часто и громко дышит.
Затем в зал пригласили присяжных, все двадцать человек на месте. Судья начинает со стандартных вопросов о том, пытался ли с ними кто-нибудь разговаривать или оказать на них воздействие. Присяжные молчат.
После этого адвокат Каверзин попросил предоставить ему 30-й, 34-й и 60-й тома дела, экспертизы из которых он собрается показывать присяжным.
С томом Каверзин подходит к свидетельской кафедре.
«Мне хотелось бы ознакомить вас с рядом доказательств, которые помогут вам прояснить, виновны наши подзащитные или нет», — говорит защитник.
Он демонстрирует заключение повторной экспертизы — это экспертиза запаховых следов людей из автомобиля ZAZ Chance, для исследования применялись «собаки-детекторы».
В собранных пробах установлено «отсутствие запаховых следов человека как биологического вида». Исследование проводил эксперт по фамилии Великий. Адвокат говорит, что, по версии обвинения, подсудимые постоянно ездили на этой машине, а запахов почему-то не осталось.
После адвокат показывает присяжным таблицу из системы «Поток» о передвижениях автомобиля ZAZ Chance и запись камеры, которая зафиксировала автомобиль с этим номером 28 февраля в 13 часов на Боровском шоссе.
При этом автомобиль преступники, по версии следствия, бросили сразу после убийства вечером 27 февраля. А нашли его, согласно материалам дела, только первого марта в Трубниковском переулке.
Кроме того, он обращает внимание на зафиксированные передвижения ZAZ Chance по Ореховому бульвару 5 марта, уже после заявленного обнаружения. При этом, согласно материалам дела, руль и рукоятка переключения передач сразу были изъяты на экспертизу, подчеркивает Каверзин.
Передвижения автомобиля зафиксированы и 6, и 13 марта. Прокурор Мария Семененко ранее уже утверждала, что автомобиль после 1 марта перевозился эвакуатором для проведения экспертиз.
Каверзин показывает присяжным данные о перемещениях автомобиля после его заявленного обнаружения, прохаживаясь перед ними.
«Следующие передвижения я постараюсь показать вам завтра, с учетом того, что будет и экран», — обещает адвокат.
Пока же он показывает заключение почерковедческой экспертизы договора купли-продажи ZAZ Chance от 20 октября 2014 года. Договор подписан от имени Алиева — автомобиль был куплен на его имя и по копии его паспорта.
Эксперта спрашивали, выполнена ли подпись и записи от имени Алиева почерком Заура Дадаева. Он пришел к выводу, что это не почерк подозреваемого. Сам Гаджимурат Алиев уже выступал в качестве свидетеля и пояснял, что передавал свой паспорт некоему Евгению, который обещал помочь ускорить переоформление другого автомобиля.
Адвокат говорит, что сегодня нет возможности показать видео, но когда появится, он предоставит еще ряд доказательств, «которые, уверен, вам будут очень интересны».
Прокурор Семененко затем попросила разрешения показать присяжным ответ ФСБ на запрос, где объясняются передвижения автомобиля в первых числах марта после заявленного обнаружения — там сказано, что автомобиль передвигался на эвакуаторе для проведения следственных действий и экспертиз. Чтобы обсудить этот вопрос, присяжных просят выйти из зала.
Адвокат Каверзин настаивает: автомобиль был изъят как вещественное доказательство, и все его передвижения и следственные действия должны были быть четко зафиксированы, на них должны были выдаваться поручения и так далее.
А в ответе только общие соображения про «следственные действия». Ни номер эвакуатора, ни документы об этом перемещении никак не отражены, неясно, кто его сопровождал. «Не мог же один водитель перемещать вещественное доказательство?» — удивляется он.
Достоверность этого ответа вызывает сомнения, говорит адвокат, и перед присяжными его оглашать нельзя.
Адвокат Шамсудин Цакаев замечает, что ФСБ «имеет привычку» использовать конспиративные номера, и бывает так, что автомобиль с одним номером фиксируется одновременно в разных концах города.
По его словам, нужно четко выяснить, как получилось, что номер изъятого автомобиля был зафиксирован во время передвижений по Москве после изъятия.
Против выступает и адвокат Анна Бюрчиева, по мнению которой «данный документ не является документом».
— Это очередной раз подтверждает, как эффективно ФСБ соблюдает федеральный закон, как хотят, так его и пишут. Все экспертизы так и получены, — комментирует ответ ФСБ Анзор Губашев.
Судья приобщает документ к делу, но вопрос о том, оглашать ли его присяжным, обещает решить позже. Присяжные возвращаются.
Прокурор Семененко просит о дополнительной экспертизе телефона, который использовал Борис Немцов, и двух трубок, которые использовались для слежки за ним.
Так, в 21:49 27 февраля минут система «Поток» зафиксировала на Большом Каменном мосту одновременно автомобиль Немцова и ZAZ Chance, говорит Семененко. Она перечисляет, в зоне действия каких станций находились в этот момент и во время убийства Немцова абоненты номеров, которыми предположительно пользовались соучастники убийства.
Перед экспертами она просит поставить вопрос о том, где территориально находились все трое абонентов в 23:31 27 февраля — номер Немцова и «вот эти так называемые боевые трубки», номера которых заканчиваются на -84 и -23.
Экспертизу, подчеркивает прокурор, должен проводить центр специальной техники ФСБ России.
Адвокаты попросили время до завтра на ознакомление с ходатайством прокуроров. Судья объявил перерыв до 11 утра 15 февраля.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке