У телеграм-канала «Протестный МГУ», который пишет о нарушениях прав студентов и политических уголовных делах, почти 10 тысяч подписчиков. Его автора, 22-летнего студента факультета вычислительной математики и кибернетики Дмитрия Иванова, регулярно задерживали в Москве с конца апреля 2022 года — сначала на 10 суток за мартовский репост об акции протеста, а на выходе из спецприемника еще на 25 за повторное нарушение порядка проведения акции (часть 8 статьи 20.2 КоАП). В последний день ареста активиста доставили на допрос по уголовному делу о военных «фейках».
Иванова обвиняют в том, что в телеграм-канале «Протестный МГУ» он опубликовал сообщения о военных преступлениях, убийствах мирного населения и разрушении гражданской инфраструктуры Украины, а также не называл войну «специальной операцией». Своими постами, считает обвинение, активист «подорвал авторитет к российской армии и вызвал у неограниченного круга лиц чувство тревоги и беспокойства».
В одном из писем из СИЗО Иванов рассказал, что к нему приходил «сотрудник ФСБ, который предлагал ему кого-нибудь оговорить в обмен на сокращение срока»: «За неделю до днюхи пришел невероятно модный ФСБшник. Предлагал раскрыть какую-нибудь преступную сеть, чтобы получить срок поменьше, попутно спрашивая, где я был эти восемь лет и почему не поехал на Донбасс протестовать против фашистов. Диалог у нас с ним как-то не задался, но я надеялся на продолжение: осталось, как говорит Дмитрий Киселев, чувство недосказанности».
На предыдущих заседаниях уже были допрошены свидетели обвинения и защиты. Сегодня адвокат Иванова Мария Эйсмонт представит последние доказательства невиновности студента, а затем суд перейдет к допросу самого обвиняемого.
После прошлого заседания конвоир избил в конвойном помещении суда Дмитрия Иванова. Иванов ждал, пока Мария Эйсмонт согласует с судьей следующие даты заседаний. К тому же студент хотел спросить у адвоката, когда она его посетит. Конвоир разозлился и попытался вытащить Иванова из аквариума. По ее словам, ее подзащитный попросил сотрудника дать ему дослушать «две минуты», но тот заломил ему руки и увел.
На следующий день Иванов рассказал Эйсмонт, что конвоир спустил его по лестнице, выключил видеорегистратор и избил по голове и ребрам, в том числе ногами и дубинкой, а также продолжил заламывать руки за спину в коридоре конвойного помещения.
После этого силовик пытался опустить его головой в унитаз и угрожал, что «введет ему палку в анальное отверстие». Второй сотрудник «наблюдал» за этим и «бездействовал». Врач в СИЗО зафиксировал у Иванова гематомы на запястьях. В переписке с корреспондентом «Медиазоны» Иванов рассказал, что подал жалобы на поведение конвоира «во все возможные инстанции».
Корреспондент «Медиазоны» из зала суда передает, что заметно увеличилось количество приставов по сравнению с предыдущими заседаниями по делу. К тому же в этот раз они пришли со служебной собакой.
Приставы не пустили в зал никого, кроме родителей и снимавших Дмитрия корреспондентов. «Мест нет!» — кричат приставы, стоя около полупустых скамеек.
Фото: Медиазона
Судья Дарья Пугачева открывает заседание.
Адвокат Мария Эйсмонт говорит, что один свидетель не смог прийти, она предлагает суду допросить этого свидетеля 8 февраля. Начинается допрос подсудимого Дмитрия Иванова. Он перед вопросами подает ходатайство по поводу его избиения в конвойном помещении.
Прокурор против того, чтобы Иванов делал заявление в суде по поводу его избиения конвоем. «Суд не является органом дознания», — говорит Юлия Правосуд и рекомендует подсудимому обратиться в следственные органы.
Судья Пугачева сразу же отказывает в ходатайстве и не позволяет Иванову выступить с заявлением.
Адвокат Мария Эйсмонт начинает допрос с предложения Иванову рассказать о его общественной деятельности. Он говорит, что начал заниматься общественной деятельностью в 2018 году на фоне протеста против фан-зоны Чемпионата мира по футболу около главного здания МГУ. Так появился телеграм-канал «Протестный МГУ». Иванов хотел «информационно поддержать» протестующих против фан-зоны.
«Потом эта ситуация прошла и канал я стал использовать для освещения иных мероприятий», — говорит студент. В канале освещались в том числе протесты против повышения пенсионного возраста, приводит пример Иванов.
В этот момент по залу суда ходит пресс-секретарь с пультом управления — судя по всему, в зале для трансляций плохо слышно процесс.
На уточняющий вопрос адвоката Дмитрий Иванов рассказывает, что канал не был анонимным. Он подписывал его своим именем, чтобы обезопасить себя от насилия со стороны силовых органов.
Канал стал популярным не только среди активистов, но и у журналистов, в том числе международных, которые следили за событиями в Москве. В частности, Иванов освещал суды над протестующими, а в 2021 году участвовал в кампании кандидата в Госдуму Михаила Лобанова.
Эйсмонт просит Иванова объяснить, в каком жанре он вел свой канал, как отбирал источники. Тот отвечает, что писал о том, что видел лично, а также выражал свое мнение о происходящих событиях.
«В тех случаях, когда я не выступал источником информации в качестве свидетеля, я старался обращаться к первоисточникам информации», — продолжает Иванов. Он, основываясь на своем опыте, старался проверять источники информации на достоверность.
«Как нас учили в детстве, мы всегда [в итоге] узнаем правду», — Иванов объясняет, что следил за тем, как развиваются события, и при необходимости «незамедлительно» публиковал опровержения относительно более ранних постов.
Эйсмонт просит рассказать, как изменилась тематика канала после 24 февраля.
«Я бы не сказал, что тематика моего канала изменилась. Да, безусловно, там начали появляться новости из международной повестки», — начинает ответ Иванов.
«С началом боевых действий я испытал сильные эмоции, шок, фрустрацию, апатию, страх, непонимание того, что будет происходить дальше, чувство вины, ответственности», — продолжает Иванов. Он признает, что война в Украине стала главной темой канала, как и в других медиа.
Иванов много писал про Украину, так как не мог «спокойно смотреть, как бомбят мирные города, а люди, говорящие на том же языке, вынуждены прятаться в метро». Но он настаивает, что повестка канала как таковая не изменилась — он продолжил освещать акции протеста в Москве.
Судья Пугачева слушает Иванова, периодически поглядывая на него. Прокурор Правосуд непрерывно конспектирует что-то из показаний подсудимого.
Эйсмонт просит объяснить, откуда Иванов брал сведения про происходящее в Украине, если сам там не бывал. «Я руководствовался теми же принципами, что и ранее», — отвечает он.
Помимо ссылок на первоисточники он указывал позиции авторитетных международных СМИ и правозащитных организаций. То, что было написано в канале, впоследствии нашло свое подтверждение в докладах международных организаций: Amnesty International и Human Rights Watch.
Адвокат спрашивает, следил ли Иванов за официальными российскими источниками.
«Мне было известно о том, что на сайте Минобороны регулярно выходят брифинги генерал-лейтенанта Конашенкова», — соглашается Иванов, но сразу оговаривается, что не следил за ними ежедневно.
«Брифинги эти все очень похожи друг на друга по формату. Конашенков стоит на фоне плохо детализированной карты Украины и рассказывает о продвижениях российских войск и потерях украинских войск без каких-то подтверждений этих данных», — описывает Иванов типичный брифинг. Он отдельно обращает внимание, что иногда Конашенков называл украинских солдат «нацистами».
Иванов цитирует заметку «Проекта», который обобщил цифры об уничтожении украинских подразделений, озвученные Конашенковым. Издание пришло к выводу, что данные Минобороны либо не согласовались между собой, либо превышали общее количество техники, которая есть в распоряжении Украины. Например, 26 февраля утром было «уничтожено» 314 украинских танков, а вечером уже 311.
Далее Иванов с плохо скрываемым удовольствием рассказывает, как, согласно утверждениям Конашенкова, российские войска постоянно то захватывали, то теряли Кременную, Красный Лиман и другие населенные пункты.
«Иногда российская армия захватывает то, что не существует. Например, населенный пункт Закаблуховка, который еще в советские времена был признан нежилым», — говорит Иванов.
Иванов подытожил, что данные Минобороны, по его мнению, не заслуживают доверия. Мария Эйсмонт продолжает спрашивать:
— Испытываете ли вы к кому-нибудь ненависть, к какой-то социальной группе. К военнослужащим российским, например. Если да, то почему?
— Ни в коем случае. Мне кажется странной и непонятной сама концепция — испытывать ненависть к социальной группе как таковой. Я исповедую принцип личной ответственности человека за свои действия.
Принцип коллективной ответственности Иванов называет глупым. Он утверждает, что даже личной ненависти ни к кому не испытывают. Он говорит, что не ненавидит российски власти: «Я считаю, что эти люди виновны в тяжких военных преступлениях против человечества и должны ответить перед законом».
Эйсмонт переходит к обсуждению каждого из постов. На вопрос адвоката Иванов подтверждает, что все описанные в деле посты публиковал сам.
Эйсмонт переходит к обсуждению каждого из постов. Первый из них — репост «Лентача» от 4 марта об обращении президента Украины Владимира Зеленского с приложенным видео.
Иванов комментирует, что считает важным такой формат как обращение президента к нации. Он передавал слова Зеленского без искажений, не добавлял ничего от себя: «Не со всеми формулировками Зеленского я согласен, не все обращения я распространял».
По мнению Иванова, Зеленский показывал военнослужащим и обычным украинцам хороший пример тем, что не уехал из страны и остался в Киеве. «У нас по сути было два источника информации: информация от Минобороны России и то, что распространял Зеленский», — резюмирует Иванов.
Что касается обращения Зеленского от 4 марта про захват Запорожской АЭС, то Иванов следил за этим «в прямом эфире». Прямо с камеры около станции велась трансляция, которую он смотрел и около 2-3 часов ночи увидел начавшийся бой и пожар. Утром Иванов поделился обращением Зеленского, подводя итог ночным событиям.
Иванов отмечает, что к утру по поводу захвата ЗАЭС уже высказались представители разных стран. Брифинг Минобороны появился только после полудня: там говорилось, что никакого нападения якобы не было, а пожар якобы устроила охрана ЗАЭС, напавшая на российский патруль.
«Здесь остается только прибегнуть к методам рационального мышления. Если мы имеем стратегический объект, то он охранялся. Но как тогда получилось, что охрана напала на российский патруль? Российский патруль должен был как-то попасть на объект», — объясняет Иванов.
Следующий репост — от канала Навальный по поводу готовящейся акции протеста 6 марта. Позиция Навального была близка Иванову, так как его как гражданина России никто не спросил об одобрении действий вооруженных сил. «Спросили только депутатов Госдумы, а как они были выбраны — мне хорошо известно», — поясняет он.
Именно протест против решения политического руководства страны позволяет снять часть ответственности с жителей России, так как далеко не все хотели «того, что происходит», добавляет Иванов.
Иванов поддержал призыв к митингу 6 марта в центрах российских городов и участвовал сам в московских протестах. После акции он ездил на суды к задержанным и документировал все в своем канале.
6 марта в канале появился еще один пост с обращением Зеленского по поводу последствий бомбардировки Харькова и Чернигова. Иванов поясняет, что его авторский текст — это лишь заголовок поста, а дальше идет прямая цитата Зеленского. Тот в своем обращении разбирал один из тезисов российской пропаганды: «Где вы были восемь лет?».
«Он ложный изначально. Кто сказал, что нам было все равно, что нам не было дела? Я был против всегда!» — разбирает этот тезис Иванов.
Но 24 февраля начались боевые действия «совершенно иного масштаба», которые не идут ни в какое сравнение с теми ужасными вещами, которые происходили ранее, продолжает активист: «Если до 2022 года это преподносилось как внутренние проблемы Украины, то теперь международный конфликт развязала сама Россия».
«Война пришла в мирные города, где ее не было. 23 февраля в Харькове люди жили обычной мирной жизнью», — объясняет Иванов. Он говорит, что доклад Amesty International, который затем будет приобщен к материалам дела, подтверждает выводы Зеленского о событиях в Харькове.
«Дополнительный авторитет» позиции правозащитников, по мнению Иванова, дает тот факт, что организация фиксирует нарушения норм гуманитарного права с обеих сторон конфликта. Но юридическая ответственность все равно лежит на России, которая развязала войну.
Эйсмонт переходит к следующему посту, тоже от 6 марта. Это авторский пост, начинающийся словами: «Десять дней назад Путин развязал войну. Российские войска, отмеченные новой Z-свастикой, одиннадцатый день подряд несут смерть и разрушение в мирные города. Прикрываясь защитой русского мира, артиллерия и авиация убивает, не разделяя на русских и украинцев, жителей Киева, Харькова, Одессы, Мариуполя». В посте Иванов призывает поддержать волонтеров и правозащитников, которые помогают людям, участвующим в антивоенных акциях.
Иванов говорит, что писал пост в общественном транспорте, возвращаясь с жестоко подавленного митинга. Сам Иванов был на акции и видел задержания и перекрытия улиц, поэтому он провел параллель между нападением на Украину и событиями в России.
В первые же дни нападения, по словам Иванова, стало понятно, что российская армия не наносит точечные удары, а разрушает гражданскую инфраструктуру и жилую застройку, целые города были блокированы, миллионы украинцев стали беженцами.
По данным ООН, к 6 марта погибли почти 800 мирных жителей. Это, по мнению Иванова, позволяет утверждать, что Путин начал войну «против всего народа Украины».
Следующий пост снова посвящен обращению Зеленского — от 8 марта, по поводу поставок западного вооружения.
Иванов, комментируя слова Зеленского о крупнейших потерях российской авиации за 30 лет, напоминает, что сбитые российские летчики даже выступали на пресс-конференции в Украине.
10 марта был сделан репост «Лентача» по поводу обстрела роддома в Мариуполе, об этом также рассказывал в обращении Владимир Зеленский.
«Это страшный инцидент, который был расследован тщательно различными международными организациями», — комментирует Иванов. Он напоминает, что роженицы впоследствии выехали в Россию и рассказали, что произошло. В частности, так сделала Виктория Шишкина, о которой говорил священник Михнов-Вайтенко на прошлом заседании.
О произошедшем в роддоме также рассказывал фотограф Associated Press Евгений Малолетка, снимки которого использовал даже российский представитель в ООН Небензя, отмечает Иванов.
По поводу того, как именно был разрушен роддом, Иванов приводит слова эксперта, который поговорил с телеканалом CNN. По мнению специалиста, воронку на месте роддома могла произвести только тяжелая авиабомба.
Конвойная собака вдруг начинает громко скулить. Пристав резко дергает поводок, и она замолкает.
Иванов продолжает, что доводы Небензи о том, что в роддоме якобы были бойцы полка «Азов», несостоятельны — чиновник перепутал роддом с другой больницей.
Слова генерал-лейтенанта Конашенкова о «постановочном» взрыве Иванов не считает нужным комментировать. Активист уверен, что обстрел произошел по вине российских войск, но необязательно намеренно.
Следующий репост — 17 марта из канала корреспондента Русской службы «Би-би-си» Ильи Барабанова по поводу событий в Мариуполе.
Иванов поясняет, что город разрушили за две недели, даже примерно оценить количество жертв среди мирных жителей невозможно. В июньском докладе ООН говорится, что Мариуполь покинули три четверти жителей. «Зачем это делается, мне до сих пор глубоко непонятно. Назвать это освобождением язык не поворачивается, это уничтожение города», — говорит Иванов.
Он приводит в качестве примера оговорку депутата Госдумы Адама Делимханова, который отчитался об «уничтожении» Мариуполя.
Иванов переходит к перечислению оценок разрушений Мариуполя — уничтожено более тысячи зданий. Драмтеатр был разрушен «мощным взрывом».
Утверждения российской стороны, что украинские войска якобы взорвали в драмтеатре своих же мирных сограждан, Иванов считает «нелогичными».
Прокурор Правосуд во время рассказа о Мариуполе начинает что-то искать в телефоне, делая пометки в материалах дела.
Адвокат Эйсмонт переходит к следующему посту — от 21 марта, о протестах против оккупации в Херсоне.
Иванов начинает комментировать пост, но судья Пугачева снимает вопрос — эта публикация не вменяется в рамках обвинения.
Эйсмонт не возражает и сразу переходит к посту от 24 марта, написанного по итогам первого месяца войны. Активист отдельно останавливается на том, как война отразилась на детях. Минимальные оценки ООН — 78 погибших детей за первый месяц.
«На протяжении месяца на этой бессмысленной войне ежедневно гибнут люди. Одни — героически защищая родину, другие — под страхом трибунала исполняя преступные приказы, а третьи — и вовсе случайно, попав под артобстрел в собственном доме. Каждый новый день войны ломает тысячи судеб и погружает нас все глубже в бездну. Это безумие необходимо остановить», — пишет Иванов в этом посте.
Он соглашается, что это эмоциональный и оценочный пост, который был написан, так как он каждый день видел вещи, «которые лучше бы никогда не происходили». Он напоминает, что скоро уже будет год, как идет война.
В посте от 3 апреля рассказывается о Буче — Иванов сделал репост из канала Максима Каца. «То, что произошло в Буче, — это чудовищная трагедия», — говорит Иванов.
ООН подтвердила данные о 441 погибшем в Киевской области. Иванов также цитирует текст «Би-би-си» о том, что тела погибших на улицах Бучи были зафиксированы корреспондентами различных международных изданий. Собственное расследование убийств на Яблонской улице Бучи на основе спутниковых снимков провела газета The New York Times, отмечает активист.
Иванов перечисляет подробности журналистских расследований о событиях в Буче, описывая, как убивали местных жителей. Он зачитывает несколько цитат с описанием деталей расстрела украинцев. Все в зале внимательно слушают и смотрят на Иванова.
Дальше он переходит к журналистским расследованиям, где авторы нашли российских солдат, которые, согласно данным перехватов сотовых звонков, находились в Буче и могли быть причастны к преступлениям.
«Вокруг случившегося в Буче было очень много разных слухов и прямой лжи, что, в общем, понятно. Российские власти делают все, чтобы предотвратить распространение информации о случившемся в Буче», — констатирует Иванов.
Всех, кто пытается распространить эту информацию, жестоко наказывают, говорит активист, и приводит в пример приговор политику Илье Яшину, которого осудили на восемь с половиной лет колонии за стрим о событиях в Буче.
Иванов разбирает версии российской пропаганды о событиях в Буче. Он называет неправдой утверждения, что российские войска якобы покинули город задолго до обнаружения там тел погибших. И приводит заявления официальных лиц, которые это опровергают.
Иванов также вспоминает о видео, на котором, по утверждению пропагандистов, трупы якобы шевелятся. Такие заявления были опровергнуты «Медиазоной», говорит Иванов.
Теперь вопросы задает гособвинитель Юлия Правосуд. Ей интересно, как именно Иванов распространял посты в телеграме. Он отвечает, что только со своего мобильного телефона. Никто другой этим телефоном не пользовался.
После нескольких вопросов про конкретные номера телефонов для доступа к каналу прокурор спрашивает, знает ли Иванов некоего Сумина Михаила Валерьевича. Иванов такого человека не знает. Прокурор не поясняет, почему спросила про него.
Теперь прокурору Правосуд интересно, проводил ли «Протестный МГУ» сбор денег «для каких-либо мероприятий». Иванов точно не помнит, но говорит, что собирали деньги для печати стикеров, а также он размещал реквизиты для сборов кандидата в депутаты Госдумы Михаила Лобанова.
Для печати стикеров Иванов размещал данные карты другого человека, который согласился ему помочь.
— В силу вашего возраста откуда у вас интерес к пенсионной реформе? — спрашивает прокурор Иванова.
— Во-первых, у меня мать предпенсионного возраста. Это самый близкий личный для меня, например. Во-вторых, я в целом неравнодушен к благосостоянию своих сограждан.
Все это время продолжает скулить служебная собака — уже из коридора.
Прокурор Правосуд продолжает допрос:
— Почему вы решили, что обращение Зеленского является достоверным, официальным? Вы уверены в том, что Зеленский лично проверил информацию?
— Скорее всего, Зеленский проверяет информацию, он как должностное лицо имеет сотрудников, которые проверяют информацию. Кроме того, я уже отметил, что согласен не с каждым выступлением Зеленского.
Иванов снова повторяет, что не считает никакую информацию «автоматически верной». Он не доверяет как Зеленскому, так и представителю Минобороны России Конашенкову.
Прокурор Правосуд просит уточнить, в каких источниках Иванов перепроверял обращения Зеленского. Он берет в качестве примера обстрел больницы в Мариуполе и снова зачитывает перечень докладов международных организаций и публикаций СМИ.
— У вас ссылки постоянно на иностранные источники. А была ли у вас возможность проверить информацию в источниках РФ?
— Не всегда была такая возможность. В случае с больницей в Мариуполе брифинг Минобороны вышел позже.
Иванов подчеркивает, что, анализируя информацию с мест событий, отдавал предпочтение не российским или украинским военкорам, а представителям «третьих стран» или наблюдателям от международных организаций.
— С какой целью вы делали репосты Навального, Михаила Каца (прокурор оговорилась в имени, на самом деле Каца зовут Максим — МЗ), Барабанова? Если эта информация ими уже выложена, — недоумевает Правосуд.
— Я реагирую на те события, которые считаю важными для себя, и делюсь информацией со своими подписчиками, — отвечает Иванов.
Теперь гособвинитель пытается добиться от Иванова слов о том, что президент Украины запрещал русский язык:
— Вам вообще известно отношение Зеленского к русскому языку?
— Это вообще его родной язык. Он в совершенстве владеет им.
— Запрещен русский язык, не запрещен?
— Я не слышал, чтобы был запрещен русский язык на территории Украины. Насколько мне известно, он использовался во многих областях в качестве основного. Мэрия Мариуполя вела все свои соцсети и сайты на русском языке даже после 2014 года.
— Понятно, а позиция Зеленского? Разрешает он общаться [на русском языке]?
— Наверное, если бы он запрещал общаться на русском языке, то мэр города Мариуполь не выступал бы публично на русском языке, не вел бы ресурсы на русском.
Иванов допускает, что в отдельных школах могли не преподавать на русском языке, но это не равнозначно запрету. Сам Зеленский использовал русский язык в своих обращениях в том числе в новогоднем обращении.
Прокурор Правосуд просит Иванова назвать российские источники, которым он доверяет. Он перечисляет: «Медиазона», «Медуза», «Новая газета», The Insider, Sota, Astra. Но у этих изданий, как правило, нет корреспондентов на месте событий, сетует Иванов, поэтому он опирался на свидетельства изданий из третьих стран.
Теперь гособвинителю интересно, с чего Иванов взял, что именно россияне преднамеренно разрушили жилые дома в Мариуполе, помимо рассказов свидетелей. Иванов повторяет, что читал об этом в докладах ОБСЕ и в рассказах военных экспертов.
Украинская армия обороняла Мариуполь, а российская армия атаковала, говорит активист. Иванов согласен, что не все повреждения могли быть нанесены российскими войсками. Но ответственность лежит на том, кто нападает.
Прокурор спрашивает, известно ли Иванову, что происходило в Донбассе до начала спецоперации. Адвокат Эйсмонт говорит, что к делу это отношения не имеет, но судья Пугачева поддерживает вопрос.
Иванов парирует, что писал о событиях в Украине еще до 2022 года, в частности об обмене пленных по инициативе Зеленского. О боевых действиях он писал меньше, а сосредотачивался на гуманитарных вопросах.
Он подчеркивает, что 24 февраля конфликт «не решился, а усугубился». Под видом защиты граждан ДНР и ЛНР «проводится разрушение городов, мирной инфраструктуры». В частности, до 24 февраля в Мариуполе не было войны, «ее туда принесла Российская Федерация».
Юлия Правосуд в очередной раз спрашивает, как Иванов перепроверял информацию о разрушениях в официальных источниках. Иванов не спорит, что сейчас ссылается в том числе на доклады, вышедшие уже после публикаций в его канале. Но эти данные подтвердили то, что он писал, а быстро проверить некоторые факты было невозможно.
Прокурор зачитывает цитату Иванова по поводу того, что российские власти «виновны и должны ответить»:
— Каким образом вы установили их виновность?
— Я не берусь никого судить и приговаривать, не имею таких полномочий. Я возлагаю моральную ответственность на лиц, которых считаю причастными.
Иванов выражает надежду, что, когда в России сменится президент, виновные будут привлечены к ответственности по закону.
— Вы говорили, что Зеленский не уезжал. Вам откуда известно, из какого места президент Украины выступает, освещает ситуацию?
— Конечно достоверно известно, он выкладывал фото и видео из Киева…
— То есть вам этого достаточно?
— Я видел заявления, что он снимал это из бункера с использованием хромакея. Так поступают многие политики, в том числе Путин выступал на хромакее неоднократно.
Иванов развернуто перечисляет, как Зеленский много раз гулял по улицам Киева, принимал международные делегации.
Теперь прокурору интересно, понимает ли Иванов, как должны тактически вести бой российские войска. Он отвечает, что ему важна не тактика, а нормы международного права. И само решение о начале войны он считает «большой ошибкой».
— Ваше отношение к газете The New York Times. Доверяете?
— Доверяю.
— Почему вы в своем телеграм-канале не процитировали информацию газеты об издевательствах и пытках украинских военных над российскими военными?
— Не знаю, о каком именно эпизоде вы говорите, но я делал публикации о пытках российских военных. Я публиковал со ссылкой на «Медиазону», на кого ссылались они, я не помню.
Гособвинитель спрашивает, почему Иванов, зная об уголовной ответственности, все равно писал в свой телеграм.
Иванов говорит, что ответил на этот вопрос в своем телеграме сразу после принятия закона в посте от 4 марта, который начинается так: «Введение военной цензуры — мера исключительно вредная для всех сторон, включая агрессора. И тем не менее ее ввели».
— «Свобода [слова] — это возможность сказать, что дважды два — четыре. Если дозволено это, все остальное отсюда следует», — цитата из Джорджа Оруэлла. Вам пояснить? — завершает ответ Иванов.
— Нет, все понятно.
Речь заходит о постах, посвященных рассказам российских военных в украинском плену. «Вам вообще известно, как себя будет вести лицо, находящееся в плену?» — спрашивает прокурор Правосуд.
Иванов отвечает, что военнопленных безусловно могут принуждать к ответу, но они могут так же говорить и правду. «Я и сам в каком-то роде нахожусь в плену, но тем не менее говорю то, что считаю правдой», — говорит Иванов про свое содержание под стражей и избиение на прошлом заседании.
Последний вопрос прокурора Правосуд посвящен докладу министра иностранных дел России Сергея Лаврова по поводу «провокаций» в Буче. Иванов говорит, что цитировал его, но Лаврову не доверяет.
— Доверяете ли вы главнокомандующему Путину, президенту?
— Нет, я не доверяю Путину. Поэтому я нахожусь здесь.
— Нет [больше] вопросов, Ваша честь.
Адвокат Эйсмонт дополнительно просит Иванова пояснить, как проходили сборы средств на канале. Он отвечает, что публиковал подробные отчеты.
Прокурор Правосуд после этого спрашивает, действует ли сейчас канал «Протестный МГУ». Иванов отвечает, что ему неизвестно — он в СИЗО. Но после задержания он передал управление каналом своему знакомому Никите Зайцеву, о чем было отдельное сообщение.
Теперь вопросы задает судья Дарья Пугачева.
Она спрашивает, правильно ли она поняла, что Иванов проверил достоверность каких-то сведений уже после публикации постов. Он возражает и поясняет, что в своих постах был уверен, а доклады их лишь подтвердили.
Судья Пугачева просит перечислить, какие точно источники он использовал до публикации постов. Иванов отвечает, что это было давно и он не может вспомнить, что конкретно читал.
По поводу подготовки к публикации постов Иванов приводит в пример цитирование обращений Зеленского — он обычно публиковал их спустя сутки, когда было достаточно другой информации.
Информацию из других источников он мог публиковать быстрее. Пост про Бучу он опубликовал лишь спустя два дня после первых сообщений из города.
Судья Пугачева просит Иванова пройтись по всем своим постам и ответить, какую информацию он сверял с официальным источником — Минобороны России. Иванов снова открывает свои записи и начинает перечислять. Например, пост про Запорожскую АЭС он опубликовал до брифинга.
— Дальше репост Навального, не знаю, нужно ли это комментировать.
— Ну вам вменено!
Иванов говорит, что по Навальному брифингов Минобороны не было, и идет дальше. По событиям в Мариуполе он ознакомился с позицией Минобороны до публикации. О митингах в Москве российское военное ведомство тоже не высказывалось.
В посте про Херсон Иванов не может вспомнить, что конкретно ему вменяется — вероятно, слово «оккупанты». Он зачитывает определение оккупации из толкового словаря русского языка. Поскольку Херсон был весной 2022 года территорией Украины даже по российским законам на тот момент, то формулировка в посте верная, считает Иванов.
В последнем посте про Бучу Иванов «видел часть» брифингов до публикации.
Во время заседания из зала суда вывели студентку МГУ Марию Щекочихину, на нее составили протокол по статье о неповиновении распоряжению пристава. На девушку составили протокол, потому что пресс-секретарь суда пожаловалась на нее приставам.
«Они мне сказали, что мест в зале нет, хотя это была неправда, я пошла к председательнице суда, потому что только по ее решению меня могу пустить в зал. Она мне предложила "посидеть в коридорчике", потом прес-секша на меня пожаловалась приставам, что я как-то неправильно повела себя с ней и с председательницей. Приставы повели меня в зал для трансляции, чтобы я забрала пальто, которое я там оставила, я подумала, что, может, получится в этом зале остаться, но они уже оттуда повели меня протокол составлять», — пояснила Мария «Медиазоне».
Адвокат Эйсмонт попросила приобщить и частично огласить документы, которые упоминал во время допроса Иванов: доклад ОБСЕ, доклад Amnesty International, доклад БДИПЧ ОБСЕ, расследование Reuters и три расследования The New York Times (1, 2, 3).
Гособвинитель Правосуд против приобщения этих докладов и публикаций: «Они были опубликованы после тех событий, которые вменяются подсудимому Иванову».
Судья Пугачева решила не приобщать доклады и статьи, сославшись также на то, что они появились уже после тех постов, о которых идет речь в уголовном деле.
«Разрешите выразить возражения на действия председательствующего [судьи]?» — начинает выступление Эйсмонт. Она говорит, что Иванова обвиняют в распространении заведомо ложной информации. Защита же не считает эту информацию ни ложной, ни заведомо ложной.
«Очевидно, что события в Буче, Мариуполе, Харькове и других местах могут быть квалифицированы лишь уполномоченными на то органами», — объясняет Эйсмонт. И пока такие суды не состоялись, никто не может утверждать, правда это или нет: ни Россия, ни другие стороны.
Публикации в СМИ о событиях в Буче и Мариуполе появлялись еще до постов Иванова и публикации обсуждаемых докладов. Но эти доклады помогают объяснить, почему Иванов не удалил публикации до задержания — они не опровергают то, о чем он писал.
Адвокат Эйсмонт считает, что, отказавшись приобщить материалы, судья ограничивает право подсудимого на защиту.
«Ваши возражения внесены в протокол», — сухо реагирует судья Пугачева.
В заключение Эйсмонт просит приобщить письмо от Amnesty International о событиях в Украине со ссылками на выводы организации.
Прокурор Правосуд против приобщения письма, так как представителя правозащитной организации в суде не допрашивали и свидетелем не вызывали. Судья Пугачева соглашается и не принимает письмо.
«Совершали ли Вооруженные силы РФ в Украине или других местах какие-либо преступления — не являются предметом судебного разбирательства», — комментирует свое решение судья.
Адвокат Эйсмонт отвечает очередным ходатайством. Прокурора Правосуд смущает, что представитель Amnesty International не допрашивалась как свидетель, а значит ее заявления не проверялись. Тогда защита просит суд вызвать в качестве свидетеля генерал-лейтенанта Игоря Конашенкова — официального представителя Минобороны.
«Мне непонятно, кто автор данной "провокации", были ли трупами манекены или это были живые люди, которых попросили играть трупы, или это были трупы, но других людей», — Эйсмонт перечисляет вопросы, которые хотела бы задать Конашенкову по поводу событий в Буче.
Также Эйсмонт просит вызвать в суд министра иностранных дел Сергея Лаврова, который также высказывался по поводу Бучи, и на слова которого также ссылалась прокурор Правосуд.
«Иванову вменяется тяжкое преступление на основе сопоставления его текстов с заявлениями Лаврова и Конашенкова», — отмечает адвокат. А значит эти люди по сути являются свидетелями обвинения, следовательно, он имеет право допросить их в суде. То же самое, продолжает Эйсмонт, касается официального представителя России в ООН Небензи.
Прокурор Правосуд отвечает на ходатайство, что защита вправе сама попробовать привести в суд кого-то из упомянутых людей.
Несмотря на это судья Пугачева соглашается оказать содействие в вызове свидетелей. Суд выдаст защите повестки для представителя Минобороны России Конашенкова, министра иностранных Лаврова и предствителя России в ООН Небензи.
«Мы с удовольствием получим повестки и разошлем их нашим свидетелям», — радуется Эйсмонт и просит отложить заседание.
Срок содержания Иванова под стражей истекает 3 февраля. Прокурор Правосуд просит продлить меру пресечения.
Иванов говорит, что пребывание в СИЗО считает «бессмысленным», так как он обвиняется не в насильственных действиях. Помимо этого из СИЗО ему труднее готовиться к заседаниям, каждый раз приходится просить адвоката что-то искать в интернете.
Адвокат Эйсмонт напоминает гособвинителю, что нельзя продлять меру пресечения просто потому, что «обстоятельства не изменились и не отпали». Она считает, что оснований для продления содержания под стражей нет.
Судья Пугачева удаляется в совещательную комнату для принятия решения.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке