Ковровский городской суд начинает рассматривать две жалобы Алексея Навального к ИК строгого режима, в которой он содержится. Первая жалоба связана с тем, что Навального пятый раз подряд отправили в ШИЗО — в этот раз на 12 суток.
Вторым иском политик пытается оспорить решение колонии лишить его права на адвокатскую тайну. 8 сентября стало известно, что администрация колонии решила проверять все документы, которыми он обменивается с адвокатами.
«Вывели меня сейчас из камеры на комиссию, где начальство торжественно объявило: "Установлено, что вы не прекращаете заниматься своей преступной деятельностью, совершаете преступления прямо из мест лишения свободы. А с сообщниками общаетесь через адвокатов. Поэтому адвокатскую тайну в вашем отношении мы отменяем. Все входящие и исходящие адвокатские документы отныне будут подвергаться проверке длительностью три дня"», — рассказал Навальный.
Политику не сообщили, в чем конкретно заключаются претензии руководства колонии, сославшись на «секретную информацию». Сам он предположил, что это связано с санкционным списком, который готовит его команда, проектом «Умное голосование» и созданием профсоюза заключенных «Промзона».
После введения этого ограничения для согласования проекта жалобы на колонию адвокатам Навального придется отдать его сотрудникам колонии. Те должны проверить текст в течение трех дней и передать Навальному. После собственных правок политик снова должен отдать документ сотрудникам колонии, которые будут проверять его еще три для и только потом вернут адвокатам.
Через неделю администрация колонии затянула пленкой окошко, через которое политик читал документы от адвокатов. И еще через несколько дней адвокатам Навального запретили проносить на встречи в колонию любые документы.
Навальный обжалует очередную отправку в ШИЗО — 22 сентября, на тот момент он имел уже 37 взысканий и ни одного поощрения в колонии.
Нарушение Навального в очередной раз выразилось в том, что он «не представился по установленной ПВР ИУ (правила внутреннего распорядка исправительного учреждения — МЗ) форме». На предыдущих заседаниях Навальный пояснял, что, как и видно на записях с регистраторов, после имени и года рождения он вместо перечисления статей и сроков осуждения цитирует решение ЕСПЧ о своем немедленном освобождении.
Адвокат Кобзев сразу просит отложить заседание, чтобы Навальный смог изучить те документы, которые сам защитник получил только сейчас в суде. Он также просит принести в суд заседание комиссии в колонии.
Представитель УФСИН по Владимирской области и самой колонии готовы предоставить запись.
Навальный в длинном выступлении жалуется, что снова приходится откладывать суд, хотя пришли столько журналистов. Все потому, что колония не предоставила ему заранее документы:
— Может быть, вы когда-то в детстве смотрели мультфильм про Карлсона. Там драматический момент, когда малышу подарили собачку, и Карлсон чувствовал себя таким брошенным, покинутым, никому не нужным. Он говорит: «А я, как же я? Я ведь лучше собаки!». Я, вы знаете, на каждом вашем процессе чувствую то же самое! Вы там друг другу даете какие-то документы, у вас такая интересная жизнь, там одни смотрят одно, другие смотрят другое… Вы иногда даже какие-то видео смотрите. А я здесь вообще обладаю хоть какими-то процессуальными правами? На каждом вашем процессе, ваша честь, я говорил, что я не хочу откладываться, не хочу затягивать. Можно, пожалуйста, мне тоже материалы?
Он напоминает, что капитан Крылов из ИК-6 вполне мог бы заранее их передать: «Товарищ капитан сидит со мной в одной зоне. Товарищ капитан, прям заходите внутрь — сразу слева надпись "ШИЗО ПКТ". До конца по коридору, камера номер 11. Я вас жду! Ну принесите мне, пожалуйста, эти материалы, которые вы обязаны дать по закону». Навальный также просит выделить ему время на работу с документами каждый день.
Представитель УФСИН области снова отвечает заученной формулировкой про положенное время в рамках распорядка дня. Судья Никифоров несмотря на это просит реализовать право Навального на защиту и подготовку к делу.
Навальный благодарит судью и обещает «отчитаться, как реализовали [поручение]».
Судья Никифоров ушел в совещательную комнату решать, на какую дату перенести рассмотрение первого на сегодня иска.
Представитель колонии начинает перечислять материалы, приложенные к делу: «Заключение от 7 сентября 2022 года о проверке информации об опубликовании в интернете сведений, указывающих на возможное инициирование, планирование и организацию осужденным Навальным, а также неустановленными лицами, действующими от его имени и в его интересах, преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства, а также вовлечение в их совершение других лиц». В числе обоснований цензуры приводится также прилагаются скриншоты «интернет страниц и мессенджеров».
Навальный уточняет, что на комиссии ему рассказали о некой проверке, которая показала, что он «продолжает совершать преступления». Он спрашивает представителя колонии, правильно ли он понял, что цензуру ввели только из-за скриншотов постов в соцсетях, сделанных от его имени. Капитан Крылов отвечает утвердительно.
Политик рассказывает, что на самом деле было даже две комиссии — на второй рассматривалось дополнение к постановлению начальника колонии. Ему интересно, может все-таки есть какие-то новые материалы. Капитан Крылов не знает, но может уточнить.
Кобзев сразу же просит сразу принести в суд все видеозаписи заседаний комиссий, которые найдутся, чтобы потом не просить заново.
Представители колонии просят время на то, чтобы найти видеоматериалы. Защита не против.
Адвокат Кобзев рассказывает, что после комиссии, где Навального лишили права на адвокатскую тайну, прорезь для передачи документов в помещении колонии была заделана. Но только после того, как Навальный подал иск, все документы начали требовать для осмотра — оперуполномочий проверяет их в течение трех дней. Так же и в обратную сторону — все, что Навальный хочет передать адвокатам, проходит трехдневную цензуру. Оперуполномоченный, по словам Кобзева, изымает из документов «все, что там есть неюридическое».
Сейчас в отношении Навального возбуждено и расследуется новое уголовное дело в Москве, напоминает Кобзев. Разглашать данные об этом запрещено под угрозой уголовной ответственности. То есть на каждый получаемый от следователя документ выписывается решение о том, что бумагу разглашать нельзя.
Вчера адвокат Михайлова принесла с собой в колонию документы по делу. Оперуполномоченный даже не читал их, а просто подносил к нагрудному видеорегистратору: «По сути они со всего снимают копию», — говорит адвокат Кобзев. Михайлова пояснила, что не имеет права разглашать данные предварительного следствия, и спросила у оперуполномоченного, получал ли тот разрешение у московского следователя. Тот ответил отрицательно.
В результате, суммирует Кобзев, получается невозможная ситуация, когда адвокаты вынуждены нарушать подписку, а значит, надо привлечь к рассмотрению этого иска ГСУ СК России.
Помимо этого он просит привлечь к делу заинтересованными лицами адвокатские палаты Москвы и Московской области, в которых состоят, соответственно, Михайлова и Кобзев. Чтобы коллеги выработали мнение по поводу того, как адвокатам поступать в такой ситуации.
Наконец, Кобзев просит вызвать в суд в качестве заинтересованного лица представителя ФСИН России (а не только колонии и области), так как «они все равно участвуют в судах по жалобам на покровскую колонию».
«Несмотря на то, что я нахожусь в тюремной робе, право о чем-то думать и о чем-то говорить у меня никто не изъял. Ни Конституционный суд, ни законы, в распорядке нет такого пункта, что осужденному запрещено думать или высказываться. В том числе о каких-то политических событиях», — начинает свою речь Навальный и напоминает о драматических политических событиях в России.
Он подчеркивает, что рассмотрение уголовного дела еще в Покрове Навальный начал со слов о том, что идет война и из-за которой стране грозит развал. Политик приводит в пример рассуждения «гражданских лиц» в телеграм-каналах, где призывают «расстрелять министра обороны». По мнению Навального, это и есть развал страны.
После грозного взгляда судьи Никифорова Навальный возвращается к конкретным претензиям по поводу цензуры. Политик повторяет, что оперативники нарушают тайну следствия: «А если завтра это будет опубликовано? Уголовное дело [о разглашении] возбудять против меня или против адвокатов?»
Различить, какие документы относятся к адвокатской защите, а какие нет, по словам Навального, невозможно. У него только в Ковровском суде десять исков, а еще уголовные дела. К тому же адвокаты решают и «личные вопросы» политика. Но колония решила забирать все, включая книжки, которые читают адвокаты, а также распечатки написанных Навальным статей.
«Раньше я приходил с каким-то бумажками, и их [адвокаты] просто перефотографировали», — объясняет Навальный. Теперь же у него забирают бумаги, которые, по мнению оперуполномоченного, не относились к юридическим делам.
На комиссии Навальный поинтересовался, как оперативник будет выбирать, что цензурировать. Политику ответили: «Ну мы посмотрим и решим».
Затем в колонии замуровали прорезь, через которую адвокаты давали ему документы на подпись, а также замотали стекло пленкой. «С момента мобилизации они как с ума посходили, они все запрещают. Главное, чтобы ничего не сказал, чтобы никуда не прошло», — возмущается Навальный.
Навальный отдельно требует выяснить, почему у адвоката Федулова изъяли распечатку статьи политика в Washington Post. «Если им хочет так сильно почитать, что я пишу, то пусть читают, но они не дают ничего проносить», — подытоживает Навальный.
Представитель УФСИН Владимирской области Круглышев выступает против предоставления видеозаписи, на которой зафиксирован процесс посещения колонии адвокатом Михайловой. Он также против того, чтобы привлекать к суду посторонние ведомства.
Адвокат Кобзев возражает, что он может, но не хочет подавать отдельный иск на каждый документ, который копирует оперуполномоченный. Поэтому предлагает вызвать заинтересованные в этом СК и адвокатские палаты, чтобы решить вопрос раз и навсегда.
Навальный подчеркивает, что оперуполномоченный в колонии прямо угрожал адвокатам пожаловаться в их палаты, если те попробуют пронести политику что-то запрещенное. Значит, считает Навальный, представители адвокатских палат более чем заинтересованы в этом деле.
Судья Никифоров ушел в совещательную комнату, чтобы вынести решение по ходатайствам.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке