Дело Шишимарина по существу начали рассматривать 18 мая. На прошлом заседании прокурор Андрей Синюк зачитал обвинительное заключение, согласно которому Шишимарин совершил убийство Шелипова 28 февраля, спустя четыре дня после вторжения их колонны техники в Украину.
После того как их колонну техники вблизи села Камыши в Сумской области разбили, Шишимарин с сослуживцами обстреляли автомобиль, угнав его у владельца. Возле дома №52 по улице Лебединского в поселке Чупаховка они увидели мужчину — Шелипова Александра Федоровича, который говорил по телефону. Пуфаков отдал приказ Шишимарину, и тот несколько раз выстрелил в Шелипова из автомата. Шелипов умер от пулевого ранения в голову.
Вскоре российские военнослужащие наткнулись на бойцов местной самообороны возле села Камыши. Командира Пуфакова убили. Остальные его сослуживцы спрятались и после сдались в плен.
Обвинение упомянуло о вещественных доказательствах: телефоне, по которому говорил потерпевший и пяти автоматах, которые были у российских военнослужащих.
Шишимарин свою вину на суде признал. Его адвокат во время выступления попросил коллегию судей «подходить к этому делу с холодной головой» и не руководствоваться только чувствами, ведь «Украина, в первую очередь, правовая страна».
Суд над Шишимариным — первый процесс над российским военным за совершенные в Украине преступления. 27 апреля Генпрокуратура Украины рассказала, что ведомство получило около 12 тысяч сообщений о военных преступлениях от жителей страны. Нескольким десяткам российских военных заочно сообщено о подозрении в нарушении законов и обычаев войны (статья 438 УК), насилии над населением в районе военных действий (статья 433 УК), ведении агрессивной войны (статья 437 УК), и посягательстве на территориальную целостность и неприкосновенность Украины (статья 110 УК).
Так, капитану мотострелковой роты 15-й «миротворческой» бригады 2-й гвардейской общевойсковой армии Центрального военного округа ВС России вменяют издевательства над бойцом теробороны в захваченной в марте Богдановке. Майор Александр Васильев избил его прикладом при допросе, а капитан Алексей Булгаков выволок на центральную площадь и продолжил избивать на глазах у его родственников и других мирных жителей, которые собирались эвакуироваться, говорят в ведомстве. Имена российских военных выяснили «Крым.Реалии»
Под следствие попали десять военных 64-й отдельной мотострелковой бригады сухопутных войск вооруженных сил РФ в составе 35-й общевойсковой армии. По версии Генпрокуратуры, они пытали жителей Бучи ради информации о ВСУ и теробороне, «а в отдельных случаях и беспричинно». Генпрокурор Украины Ирина Венедиктова назвала их имена и должности: младший сержант Вячеслав Лаврентьев, рядовой Григорий Нарышкин, рядовой Василий Князев, рядовой Альберт Раднаев, ефрейтор Семен Мальцев, ефрейтор Сергей Пескарев, ефрейтор Михаил Кашин, ефрейтор Андрей Бизяев, сержант Дмитрий Сергиенко и сержант Никита Акимов.
Командира подразделения управления Росгвардии по Ульяновской области Сергея Колоцея подозревают в убийстве четырех жителей Бучи; их тела нашли со следами пыток, у убитых были связаны руки. По данным украинских силовиков, этот же военный подверг пыткам другого местного горожанина: бил прикладом автомата, гардой для ножа, заставлял нюхать труп, имитировал казнь, стреляя рядом с ухом. Сам Колоцей рассказал ОНТ, что он гражданин Беларуси и никогда не служил в армии. Тем не менее в украинской Генпрокуратуре продолжили настаивать на его причастности к убийствам в Буче.
Старший лейтенант командир мотострелковой роты 15-й миротворческой бригады 2-й гвардейской общевойсковой армии Центрального военного округа ВС Антон Струев, которому вменяют избиение двоих мирных жителей села Мокрец, попал в пресс-релиз Минобороны России о «новых подвигах военных РФ» в Украине.
Генпрокуратура также заочно сообщила о подозрениях нескольким высокопоставленным российским военным, командовавшим вторжением.
В начале марта в Киевской области по делу о вторжении в Украину под арест отправили 10 российских военных, в числе которых командир танка отдельной гвардейской мотострелковой бригады и рядовые солдаты. Их имена не уточняются. Под следствием также находятся двое российских летчиков; их самолеты сбили, и они попали в плен.
Екатерина с трудом начинает вспоминать те события, вздыхает.
— Ночью по нашей улице ездили танки, мы сидели в погребе, — начала рассказывать Екатерина. Она добавила, что ее супруг решил утром съездить посмотреть на воронку, образовавшуюся от взрыва танка неподалеку.
— Он не считал, что это опасно. Я его отговаривала. В начале десятого он сказал, что возьмет машину и поедет, — сказала Шелипова.
Прокурор в этот момент уточнил у нее, машину или велосипед. Она поправилась — велосипед.
— Я была во дворе, услышала выстрелы, но далеко. Ну и делала свои дела. Взяла ведро, хотела набрать воды из колодца. Дошла до колодца — услышала выстрел. Стала набирать мужа по телефону. Пошла к калитке. Увидела машину и этого молодого человека — подсудимого — с автоматом. Бегом закрыла калитку и стояла у столба. Когда стрельба закончилась, я вышла на улицу и увидела моего мужа. Он уже был убит выстрелом в голову. Я начала кричать. Сильно кричать. Пришли соседи. Мы накрыли его сукном, — рассказывает свидетельница.
— Он для меня был всем. Он был моим защитником. Я прожила с ним как за каменной стеной, никогда и никому он не отказывал, - утирая слезы, смотрит в пол женщина.
Прокурор уточняет у потерпевшей детали: например, цвет машины, в которой ехал Шишимарин с сослуживцами и на каком месте в автомобиле подсудимый сидел. Она ответила, что сзади за водителем.
Женщина рассказала, что крови от ранения муж потерял очень много: «Был пробитый череп и мозг... вылез».
Прокурор спросил ее, какого наказания она хотела бы для подсудимого Шишимарина.
— Какая адекватная мера наказания может быть за это? — уточнил он.
Женщина задумалась.
— Я думаю, что пожизненное заключение, — отвечает она. — Но если его поменяют на наших защитников «Азовстали», я не буду против.
Допрос потерпевшей закончился, далее очередь обвиняемого Вадима Шишимарина. Его рассказ короткий.
— 27 февраля наша батальонно-тактическая группа прибыла в село Камыши, — начал Шишимарин. — Расставили светошумовые ловушки.
По его словам, 28 февраля их колонна выдвинулась в Россию, чтобы увезти раненых, однако через несколько часов их разбили: подбили БТР и медицинский КАМАЗ. Далее Шишимарин рассказал, как они угнали автомобиль у одного из местных жителей.
— В итоге пошли я, неизвестный и Иван Мальтисов, — продолжает Шишимарин. — Я сел за водителем, Мальтисов возле меня. Мы хотели приехать в расположение наших войск. Там был мужчина, он разговаривал по телефону. Прапорщик Кафуров приказал стрелять. Я отказался. Тогда еще один военнослужащий угрожающим тоном приказал мне стрелять, аргументировав это тем, что он нас сдаст. Я выстрелил короткой очередью».
После этого они угнали и второй гражданский автомобиль.
— Мы встретили машину, — говорит Шишимарин. — Прапорщик вывел водителя, мы пересели и поехали дальше. Проехали мост и попали в засаду охотников. Машина уехала в кювет.
По словам Шишимарина, командир приказал им отступать.
— Мы ушли в камыши, шли весь день, вечером дошли до свинофермы. Ночью пришел сторож. Оружие мы разрядили, ему никто не угрожал. Ночью он вышел. Я сидел на печи. Мне сказали пойти посмотреть, где он. Я его видел, сказал об этом, мне сказали позвать его. Когда я вышел снова его уже не было. Решили уходить. В деревню не заходили. Увидели гражданского человека. Мы сдали все. Оружие, каски. После этого мы увидели ВСУ.
— Каким документом руководствуется в первую очередь военнослужащий? — спрашивает Шишимарина судья Сергей Агафонов.
— Военный билет? — неуверенно отвечает подсудимый.
— А воинский статус?
— Да.
— Вы обязаны по статусу выполнять указания не вашего непосредственного командира?
— Нет. Но моего не было. Я слушался офицера.
— Вы обязаны выполнять явно преступный приказ?
— Нет.
— Вы стреляли из вашего автомата?
— Да, из АК-47.
— Вы его сможете узнать?
— Да.
— По каким признакам?
— По номеру, — отвечает Шишимарин. Позже он назвал его прокурору — 8439778.
Допрос Шишимарина продолжает прокурор Ярослав Ущапивский.
— Почему вы выполнили приказ неизвестного лейтенанта, но до этого не выполнили приказ прапорщика?
— Там была стрессовая ситуация, он кричал.
— Почему вы решили сдаться местным жителям?
— Я не хотел воевать. Я посчитал нужным сдаться, чтобы остаться живым
Несколько вопросов Шишмарину задает Екатерина Шелипова.
— Что ты чувствовал по отношению к моему мужу?
— Страх.
— Ты раскаиваешься?
— Да, я признаю вину. Я понимаю, что вы не сможете меня простить, но я прошу прощения.
— А зачем вы к нам вообще пришли? — сделав паузу, эмоционально спрашивает подсудимого Шелипова.
Шишимарин опускает голову и отвечает, что от его командования был приказ «двигаться в составе колонны», а о военных действиях он не знал.
Шишимарина допрашивает его адвокат Виктор Овсянников.
— Как вы попали под обстрел?
— Я ехал в машине, потом она остановилась. Я выглянул из машины и увидел, как горит санитарная машина перед нами.
— Если в бою погибает командир, солдаты теряются?
— Его обязанности возьмет на себя кто-то старший и остальные будут ему подчиняться.
— Кто был в машине?
— Рядовой Мальтисов, прапорщик Макеев, неизвестный и старший лейтенант Калинин, он был в багажнике.
— Кто первый заметил потерпевшего?
— Прапорщик Макеев и пассажир, не знакомый мне. Прапорщик увидел, что он разговаривает по телефону, и сказал стрелять. Потом ко мне развернулся неизвестный и начал кричать, чтобы я стрелял, потому что я подвергаю их опасности.
— Когда вы сами увидели потерпевшего?
— Когда мы с ним поравнялись. Я выстрелил короткую очередь.
— Вы стреляли прицельно?
— Нет. Когда я выстрелил, неизвестный сказал мне, чтобы я не переживал, что в первую очередь нужно нас спасти.
— Вы видели тело потерпевшего?
— Нет.
— Какое у вас внутренне отношение к потерпевшему?
— Я не хотел его убивать. Я выстрелил, чтобы от меня отстали.
Судья просит Шишимарина рассказать о себе.
— 23 июня 2019 года я был призван на срочную службу, через 10 месяцев подписал контракт, — говорит он. — Я решил остаться в армии и оттуда помогать родителям, плюс служить в Московской области, отслужить один контракт и остаться там. Если переводить в доллары, то я получал примерно 550.
— Вы знали что Украина независимая страна? Что вы знали об Украине? — спрашивает его судья.
— Я этим не интересовался.
— Вы когда границу пересекали, понимали, что вторгались в Украину?
— Да.
— Вы когда стреляли понимали, что потерпевший гражданский?
— Да.
— Вы могли действовать иначе? Просто напугать его могли?
— Да, мог.
— Ваше отношение к преступлению?
— Я считаю это неприемлемым и уголовно наказуемым. Высшая мера наказания. Своей вины я не отрицаю.
Все время Шишимарин стоит в аквариуме, держа руки за спиной. Отвечает спокойный голосом. На этом допрос обвиняемого заканчивается.
Суд начинает допрашивать свидетелей обвинения. Первый — сосед Шелиповых Игорь Дейкон.
— Приблизительно в 10:30 28 февраля я, мой отец и соседи стояли на улице возле нашего дома, — начал он. — Вдалеке мы услышали автоматные очереди. До этого я таких звуков никогда не слышал. Через 30 минут мы услышали шум на дороге. Я увидел, как навстречу нам едет автомобиль серый «Фольксваген». Как только он выехал на нашу улицу из-за поворота, мы услышали короткую автоматную очередь. Я увидел, что из автомобиля с заднего левого окна торчит автомат, который направили на жилые здания. После этого автомобиль, не останавливаясь, начал двигаться нам навстречу. Мы зашли во двор и спрятались. Еще помню, что сзади был открытый багажник.
Свидетель добавил, что в увиденной им машине были люди в камуфляжной форме зеленого цвета. У их дома машина останавливаться не стала, сказал Дейкон — неизвестные поехали в центр села. По словам свидетеля, при движении автомобиль шумел.
— Я понял, что шум, который мы слышали — это поврежденная левая шина этого автомобиля — сказал он. — Мы вышли на улицу. Буквально через пару минут мы услышали крик и плач соседки-Екатерины Шелиповой. Мы поспешили на помощь. Подбежав, я увидел, что на тротуаре возле проезжей части лежит тело ее мужа. Я его хорошо его знал и узнал сразу.
По словам свидетеля, Шелипов лежал на спине, руки раскинуты, возле левой руки лежал мобильный телефон.
— Он был без признаков жизни. Часть костей черепа отсутствовала и была видна белая масса. Мы приняли решение, что велосипед надо унести, а тело накрыть, и скорее отойти с того места. Потому что боялись, что военные могут вернуться. Мы завели велосипед во двор. А Катерина Степановна накрыла тело мужа. Потом решили, что нужно унести его. Вместе с соседями мы занесли его на покрывале во двор.
— Вы не видели, кто именно стрелял? — спрашивает у свидетеля прокурор Ярослав Ущапивский.
— Нет. Но могу утверждать, что стреляли из окна с левой стороны за водителем.
— Местные власти после начала военных действий не давали вам разъяснений, как себя вести? — спрашивает у него адвокат Овсянников.
— Нет. Я в таких случаях пользуюсь подсказками из интернета. Когда мы увидели у себя в селе колонны военной техники, мы старались быть дома и никуда не выходить.
Игорь Дейкон, сосед Шелиповых. Фото: Лариса Калик, Ґрати
Второй свидетель — Иван Мальтисов, рядовой российской армии, старший механик-водитель, который сдался в плен вместе с Шишимариным.
В зал заводят Мальтисова. Он в незастегнутых ботинках, серых спортивных штанах и кофте.
Мальтисов повторяет рассказ, как 28 февраля сформировали колонну, затем ее разбили ВСУ. Часть техники упала в кювет. Несколько солдат, в том числе Мальтисов, пошли вперед. Примерно через километр увидели машину, выстрелили, когда она остановилась. Они сели в машину, подбежал старший лейтенант, прапорщик и еще рядовой. Все сели в машину.
— У вас у всех было оружие? — спрашивает прокурор Ущапивский.
— Да.
— Какого цвета?
— Черного, — отвечает свидетель и вспоминает три последние цифры номера своего автомата — 871
— Вы помните, кто вам приказал колонной 28 февраля двигаться в Россию?
— Подполковник Ларионов.
Мальтисов говорит, что тоже не знает человека, который настоял, чтобы Шишимарин выстрелил в мирного гражданина с велосипедом.
— Из тех кто был в машине кто-то что-то сказал?
— Старший лейтенант, который сидел сзади, приказал, чтобы все поставили оружие на предохранители
— Зачем? — спрашивает прокурор.
— Чтобы этого больше не делали, не стреляли по гражданским.
— Шишимарин обязан был выполнять приказы прапорщика и старшего лейтенанта? — продолжает допрос прокурор Синюк.
— Они были старше, мы их слушались.
— Прапорщик согласовывал указание стрелять со старшим лейтенантом?
— Нет, он же был в багажнике. Он вообще не давал указание стрелять по гражданским и потом сказал, чтоб поставили [автомат] на предохранитель.
Cвидетель рядовой Иван Мальтисов. Фото: Лариса Калик, Ґрати
Рядового Мальтисова допрашивает адвокат Виктор Овсянников.
— Опишите этого неизвестного, который настоял, чтобы Вадим выстрелил.
— Точно не могу сказать, уже позже мы узнали, что он был офицером. У него был автомат.
— Радиостанция была у него?
— Возможно. Он подбежал, один из первых сел в машину, я его не рассмотрел. На вид 25-30 лет. Наверное, старший лейтенант.
— Относительно прапорщика Макеева. На нем были знаки различия?
— Нет, но я с ним разговаривал, когда мы уже были на ферме.
— У вас пять людей вооруженных в автомобиле. Как вы договорились кто кому подчиняется?
— Такого не было. Просто прапорщик сказал, что знает дорогу и мы поедем к своим и попросим помощи.
— Кому в машине подчинялся Вадим?
— Прапорщику?
— А тот?
— Никому, потому что старший лейтенант был в багажнике.
— Лейтенант отдавал приказы или распоряжения, пока вы ехали?
— Нет.
— Командиром воспринимали прапорщика?
— Да.
— Какая его судьба?
— Я его не видел месяц уже.
— Какая судьба неизвестного, который приказал стрелять?
— Нам сказали, он погиб.
— Солдат обязан выполнять приказ?
— Да, но если он преступный, то нет.
— Чем отличается преступный приказ от неприступного?
— Наносить ущерб, мародерить — это преступление уже.
— А если гражданский угрожает вашей жизни?
— Если выйдет — обезвредить, ранить, но не убивать. А если реальная угроза — по ситуации.
— Как отличить военного от гражданского?
— Военные форму носят.
Судья уточняет знал ли Мальтисов Шишимарина до 24 февраля. Тот отвечает, что да и подтверждает, что у них не было конфликтов.
— Вы пытались помешать убийству гражданского? — спрашивает свидетеля судья.
— Нет. Я тогда не думал об этом.
— Вы могли отказаться от вторжения на территорию суверенного государства.
— Я точно не знаю, потому что у нас забрали документы. Я понял, что в Украине уже после пересечения границы.
На этом допрос Мальтисова заканчивается. Суд объявляет перерыв на 20 минут, после будут изучать вещдоки.
После перерыва Екатерина Шелипова обращается к суду и говорит, что не будет продолжать участвовать в процессе, сославшись на семейные обстоятельства. Коллегия, посовещавшись, решает продолжать без нее.
Суд начинает изучать письменные доказательства. Прокурор Ущапивский зачитывает каждый документ и передает его судьям.
Письменные доказательства обвинения: постановления о группе прокуроров, о следственной группе, постановление о выделении материалов против Шишимарина в отдельное производство, реестр материалов. Протокол о том, что Шишимарин ознакомлен с материалами, протокол опознания от 25 апреля о том, что свидетель Рудаков — о нем речь в суде еще не шла — узнал Шишимарина, как человека, который 28 февраля сидел на заднем сиденье слева в машине «Фольксваген пассат».
Далее следует протокол опознания обвиняемого потерпевшей. Она узнала Шишимарина, как человека, который двигался 28 февраля в автомобиле на заднем сидении.
Прокурор зачитывает протокол следственного эксперимента от 25 апреля. Дейкон и Рудаков — свидетели — опознали Шишимарина. Затем — протокол следственного эксперимента от 30 апреля с участием Шишимарина и свидетеля Мазинцева — его тоже упоминают впервые. Мазинцев подтвердил факт убийства Шелипова Шишимариным. Эксперименты проводили в Чупаховке, где был убит Шелипов.
Затем следует акт приема передачи оружия — трех автоматов Калашникова, которые глава местной самообороны передал следователю. Среди них — автоматы Шишимарина и Мальтисова. Оба назвали номера своих автоматов и во время допросов. Еще один акт приема передачи касается двух автоматов, которые были у военнослужащих с собой, а также протокол осмотра автоматов, которые передал следователь.
Далее следует протокол осмотра документа от 30 апреля. Это документ на одной странице. «Ведомость о закреплении личного оружия зенитно-ракетного взвода воинской части 32010»
Из документа следует, что сержант Шишимарин получил АК-47 номер 8439778 1993 года и два рожка патронов к нему.
Обвинение переходит к протоколу осмотра телефона пострадавшего от 30 апреля. Телефон погибшего Шелипова является ключевым доказательством, подчеркивает прокурор.
Затем оглашаются результаты экспертиз, в том числе о вменяемости Шишимарина.
— Шишимарин не страдает каким либо расстройством и способен осознавать последствия своих действий, — зачитывает прокурор.
Он оглашает экспертный вывод о вскрытии Шелипова от 3 мая. Для этого тело погибшего эксгумировали. Затем прокурор озвучивает постановление о назначении баллистической экспертизы и вывод эксперта и акт приема передачи изъятого имущества. Он о том, что до сегодняшнего дня они хранились в комнате сохранения доказательств. На этом письменные доказательства заканчиваются.
Судья спрашивает у Шишимарина, ознакомился ли он с ведомостью о выдаче оружия. Тот кивает.
— Как фамилия командира, который ее подписывал? — спрашивает судья
— Майор Кудрявцев, — отвечает подсудимый.
Суд переходит к вещественным доказательствам. Прокурор показывает маленький черный кнопочный телефон Samsung.
— Звонок, который сделал Шелипов, отслежен и его собеседник подтвердил, — говорит прокурор Ущапивский.
Прокуроры достают из белого целлофанового пакета два черных автомата и три рожка к ним, раскладывают на столе перед собой.
Шишимарина еще раз просят назвать номер своего автомата — он отвечает.
Ущапивский подходит к судьям и показывает им автомат Шишимарина.
Судья говорит, что изучение вещественных доказательств окончено.
Гособвинение показывает автоматы российских военных, в том числе Вадима Шишимарина. Фото: Татьяна Козак, Ґрати
Дополнений у обвинения нет. Адвокат Виктор Овсянников просит вызвать в суд двух новых свидетелей — лейтенанта Калинина и прапорщика Макеева. В ответ прокурор говорит, что Макеева и Калинина уже обменяли и передали России. В доказательство прокурор передает суду список обмененных пленных за подписью заместителя генпрокурора Украины, среди которых упоминается Калинин и Макеев.
— Эта информация мне стала известна только сейчас. Тогда я отказываюсь от ходатайства, чтобы не затягивать судебное решение, — говорит Овсянников.
Суд переходит к прениям.
Первым в прениях выступает прокурор Ярослав Ущапивский — он, по сути, повторяет содержание обвинительного заключения. Заново читает, как двигались российские военные, как они увидели Шепилова и застрелили его.
Прокурор говорит, что вина Шишимарина доказана показаниями свидетелей и собранными доказательствами.
— Вооруженные силы России не придерживаются норм Женевской конвенции. Гражданское население не должны быть объектами нападения, — говорит прокурор и просит для Шишимарина пожизненный приговор.
— С учетом позиции пострадавшей, — добавляет прокурор.
Среди смягчающих обстоятельств он называет «признание вины и искреннее раскаяние».
Его коллега Андрей Синюк выступает коротко.
— Эта только одна из историй, которых после 24 февраля очень много. Жена осталась без мужа, а дети и внуки без отца и деда. Это дело должно стать показательным. Насколько искренно кается Шишимарин — это на усмотрение суда. Его вина доказана и без его раскаяния. Прошу суд признать Шишимарина Вадима Евгеньевича виновным в совершении преступления по части 2 статьи 438 и назначить ему наказание в виде пожизненного заключения, — заключает Синюк.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке