Запрет «Мемориала». Заседание в Верховном суде

«Мемориал» — одна из старейших неправительственных организиций в России, он был основан 34 года назад.

Изначально главной задачей организации было исследование истории государственного террора и сохранение памяти о жертвах репрессий, но со временем она превратилась в сетевое движение «Международный Мемориал», состоящее из множества программ с региональными отделениями в России и за рубежом.

Сейчас действуют более 50 организаций «Мемориала» в России, шесть — в Украине, по одной в Бельгии, Германии, Франции, Италии и Чехии.

К исследовательской и просветительской деятельности добавилась и защита прав человека: появился правозащитный центр «Мемориал», который оказывает юридическую поддержку обвиняемым по резонансным политическим делам и помощь заключенным. Представительства центра открыты в 39 российских регионах.

8 ноября генпрокурор Игорь Краснов направил в Верховный суд исковое заявление о ликвидации «Международного Мемориала» из-за «систематического нарушения» закона об «иностранных агентах» — организацию внесли в реестр НКО-иноагентов в 2016 году.

В основу аргументации генпрокурора Краснова также легло заявление организации, выступившей против нового закона в сентябре 2012 года, когда поправки об «иностранных агентах» только были приняты. «Мемориал» назвал его «антиправовым и аморальным» и заранее отказался «участвовать в акции, направленной на разрушение российского общества» и «распространять о себе заведомо ложные сведения».

По мнению генпрокурора, это заявление содержит «негативную оценку» законодательства и якобы подтверждает «умышленный характер» нарушений, связанных с маркировкой «иностранного агента», в последующие девять лет.

Нарушения прокуратура перечисляет в 20 пунктах, все это протоколы за 2019-2020 годы по части 2 статьи 19.34 КоАП за отсутствие маркировки о статусе «иноагента» в аккаунтах «Международного Мемориала» в соцсетях и на связанных с ним проектов.

Из-за того, что организация не делала на некоторых своих материалах пометку об иноагентстве, на «Международный Мемориал», на правозащитный центр «Мемориал» и на их руководителей Яна Рачинского и Александра Черкасова составили десятки протоколов — сумма штрафов превысила шесть миллионов рублей. Деньги на их оплату были собраны с помощью краудфандинга.

11 ноября стало известно, что ликвидировать хотят и правозащитный центр «Мемориал», признанный «иностранным агентом» в 2014 году. Иск в Мосгорсуд подала столичная прокуратура. Ведомство также нашло признаки «оправдания терроризма и экстремизма» в публикациях центра.

Сами правозащитники отмечают, что во всех справках о признании политзаключенными отмечено, что это не означает ни согласия со взглядами и высказываниями человека, ни одобрения его высказываний и действий. «Эти претензии абсурдны. Нас обвиняют в невыполнении требований "закона", изначально сформулированного весьма размыто, и далее толковавшегося произвольно и расширительно», — говорится в заявлении.

«Медуза» писала, что практически обо всех нарушениях «Мемориала» в Роскомнадзор сообщило управление ФСБ по Ингушетии. Как говорил изданию председатель совета правозащитного центра «Мемориал» Олег Орлов, таким образом ФСБ Ингушетии мстила за то, что «Мемориал» освещал протесты в Магасе против изменений границы с Чечней и помогал фигурантам уголовных и административных дел.

Именно на Северном Кавказе сосредоточена основная работа ПЦ «Мемориал» в последние десятилетия. Представительства работают в Дагестане, в Ингушетии, в Кабардино-Балкарии. Ячейку в Чечне пришлось закрыть после того, как по делу о хранении наркотиков на четыре года колонии был осужден глава грозненского «Мемориала» Оюб Титиев. Правозащитники и сам Титиев говорили, что дело было сфабриковано в отместку за работу организации в Чечне.

В поддержку «Мемориала» выступили академики, профессора и члены-корреспонденты Российской академии наук, всего петицию подписали 62 человека.

«"Мемориал" был и остается сегодня серьезным исследовательским центром, работа которого посвящена всестороннему изучению деятельности карательных органов и ее влиянию на все стороны жизни советского общества. По объему проведенной работы в этой области, в том числе по числу публикаций, с ним не может сравниться ни одно государственное исследовательское учреждение», — говорится в письме.

Против ликвидации организации высказались главы изданий, издательств и образовательных проектов. Авторы заявления отметили, что власти «ведут планомерное наступление на свободы российских граждан», а также «разрушают правовую культуру и государственные институты».

Лауреаты Нобелевской премии мира — главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов и экс-президент СССР Михаил Горбачев — также призвали Генпрокуратуру отозвать иск о ликвидации «Мемориала».

Писательница Людмила Петрушевская в знак протеста отказалась от звания лауреата Государственной премии.

Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, когда его спросили об отношении Владимира Путина к работе «Мемориала», ответил, что «для президента очень важно, чтобы любые НКО действовали в рамках российского законодательства».

Заседание должно начаться в 11 утра. У Верховного суда уже собралась большая очередь из людей, пришедших поддержать «Мемориал». Вокруг дежурят полицейские.

Людей постепенно запускают внутрь — около 50 человек, еще несколько десятков стоят на улице. Зал рассчитан на сто слушателей, но внутрь обещают запустить только половину из них — из-за коронавирусных ограничений.

У входа в суд полицейские задержали пожилую женщину с плакатом «Спасибо Мемориал, что помнишь о нас». По информации «ОВД-Инфо», задержанную зовут Ольга Бакст.

Очередь из пришедших поддержать «Мемориал» растянулась до конца здания. Полицейские требуют, чтобы люди стояли ближе к стене Верховного суда. По подсчетам корреспондента «Медиазоны», у ВС собралось уже около 200 человек.

В самом суде тоже очередь из желающих попасть на заседание. В пресс-службе ВС корреспонденту «Медиазоны» сказали, что для пишущих журналистов будет организована видеотрансляция.

Стороны заходят в зал, передает корреспондент «Медиазоны».

«Мемориал» будут представлять в суде адвокаты Михаил Бирюков, Генри Резник и Мария Эйсмонт, а также юристы Григорий Вайпан, Анастасия Гарина, Татьяна Глушкова, Тамилла Иманова, Наталья Морозова и Наталия Секретарева

Тележурналисты донимают Резника, придвигая к нему штатив с микрофоном. Адвокат отвечает, что давать комментарии до процесса прямо в зале суда непрофессионально и ограничивается какими-то общими словами.

Напротив защитников «Мемориала» сидят три женщины в форме, которые пока не представились — они будут поддерживать иск. Когда журналисты пытаются снять их, одна из женщин — судя по всему, прокурор — возмущается и просит этого не делать.

Кроме Генпрокуратуры, заинтересованными лицами по делу проходят Минюст и Роскомнадзор.

Судья Алла Назарова еще не пришла.

Судья Алла Назарова входит в зал и объявляет заседание открытым.

Первым делом она просит журналистов уйти через пять минут после начала заседания, так как они будут мешать процессу.

Она проверяет явку. Генерального прокурора представляют Дмитрий Вагурин, Татьяна Власова и Виктория Маслова. Минюст представляет Ольга Спицына, Роскомнадзор — Анна Урмаева.

Судья Назарова спрашивает про ходатайства до начала процесса; защитники «Мемориала» говорят, что их «несколько».

Тогда судья снова просит журналистов покинуть зал, так как «будет сложно работать». Вслед уходящим журналистам она напоминает про коронавирус и говорит, что нахождение такого количества людей в зале опасно для здоровья.

В 2019 году судья Верховного суда Алла Назарова принимала решение о ликвидации движения «За права человека». В 2020 году она удовлетворила иск Генпрокуратуры, потребовавшей признать «Арестантское уголовное единство» экстремистской организацией и запретить ее на территории России.

А еще в 2007 году, будучи судьей Мосгорсуда, Назарова приняла решение о запрете Национал-большевисткой партии Эдуарда Лимонова — ее тоже признали экстремистской организацией.

Юрист Григорий Вайпан просит привлечь Пермское краевое отделение «Мемориала» в качестве соответчика по этому делу. Он объясняет, что пермский «Мемориал» — это самостоятельное юридическое лицо, но в случае удовлетворения иска прокуратуры оно все равно подлежит ликвидации.

Генеральная прокуратура возражает против удовлетворения ходатайства, поскольку «Мемориал» — это одно из структурных подразделений, при этом другие филиалы в качестве соответчиков не включены.

Представители Минюста тоже против: в случае ликвидации головной организации ее структурные подразделения также ликвидируются. Роскомнадзор «поддерживает коллег».

Судья в ходатайстве отказывает.

Вместе с Ольгой Бакст, развернувшей плакат «Спасибо Мемориал, что помнишь о нас», задержан еще один человек — Алексей Беленкин. Он хотел развернуть плакат «Мы — Мемориал», но не успел — полицейские увели его в автозак. У Верховного суда по-прежнему большая очередь, им сообщили, что в зале заседаний мест больше нет.

Следом идет ходатайство от адвоката Марии Эйсмонт. Она хочет истребовать акт осмотра интернет-ресурсов от 8 декабря 2020 года, который есть в приложении к иску Генпрокуратуры. Осмотр был выполнен старшим прокурором Москвы Мамоновым А.А.

— Акт осмотра положен в основание требований Генпрокуратуры о ликвидации международного «Мемориала», — объясняет Эйсмонт. — Нам непонятно, в рамках каких процессуальных действий был проведен акт осмотра.

Следом адвокат говорит, что прокуратура не выступает как самостоятельный орган в подобных вещах и делает это в рамках какой-то проверки, при этом ни о какой проверке «Мемориалу» неизвестно.

Эйсмонт просит предоставить все материалы, связанные с этой проверкой.

В зале для трансляций, куда отправили часть журналистов, не попавших в зал заседания, отключили видео — в трансляции остался только звук.

Адвокат Эйсмонт заявляет еще одно ходатайство: она упоминает несколько решений московских судов — видимо, о делах по «иноагентской маркировке».

— Дело в том, что позиция прокурора свидетельствует о том, что «Мемориал» препятствует общественному контролю, чем грубо нарушает права граждан, — говорит Эйсмонт.

«Мемориал», продолжает адвокат, каждый раз во время рассмотрения всех упомянутых административных дел прилагал доказательства того, что все нарушения были устранены — маркировки проставлены.

Эйсмонт просит истребовать все эти материалы дел, чтобы доказать добросовестность «Мемориала».

— Мы считаем важным доказательством материалы дел, где содержатся данные о том, что мы сразу исправляли нарушения, — говорит адвокат.

Юрист Григорий Вайпан заявляет еще одно ходатайство. На этот раз он просит привлечь соответчиками отделения «Мемориала» во Франции и в Чехии, поясняя, что они являются структурными подразделениями «Международного Мемориала».

Вайпан представляет судье Назаровой заверенные копии уставных документов организаций.

Документы изучают представители истцов.

Адвокат Эйсмонт передает судье, что журналисты на трансляции жалуются на отключившееся видео, и просит сделать так, чтобы оно работало. Как пояснили «Медиазоне» в пресс-службе Верховного суда, это решение судьи Аллы Назаровой. Она разрешила только протокольную видеосъемку, и как только снимать в зале заседания закончили, трансляция прервалась.

После просьбы Эйсмонт судья говорит: «Пресс-служба, пожалуйста», и видеотрансляция включается, передает журналист «Медиазоны».

Юрист Вайпан просит привлечь заинтересованным лицом исполнительного директора «Мемориала» Елену Жемкову.

Судья Назарова отвечает, что Жемкова и так имеет право представлять «Мемориал» согласно уставу, и говорит, что она может прийти в зал «при наличии паспорта».

Следом юрист просит ввести в процесс как заинтересованное лицо одного из учредителей «Мемориала» Александра Черкасова.

Представительница прокуратуры по порядку возражает по всем ходатайствам «Мемориала».

Сперва она комментирует акт осмотра страницы «Мемориала», который запрашивала Эйсмонт, и говорит, что он был составлен в рамках «повседневной деятельности» — прокуратура выявила нарушение закона и должна была отреагировать. Она просит отказать во всех ходатайствах, кроме истребования материалов административных дел — это оставляет на усмотрение суда.

Представительница Минюста Ольга Спицына с прокуратурой в целом солидарна, представительница РКН — тоже.

В зал заходит исполнительный директор «Мемориала» Елена Жемкова. Судья просит ее занять место за адвокатами.

Параллельно Назарова выносит решения по ходатайствам: в запросе от прокуратуры акта осмотра сайта «Мемориала» от 8 декабря 2020 года — отказать, в истребовании из районных судов материалов административных дел в отношении организации — отказать, в привлечении дополнительных соответчиков — отказать.

У Верховного суда, где рассматривается иск о ликвидации «Мемориала», задержали еще одну пожилую женщину. Как передает корреспондент «Медиазоны», пенсионерка встала напротив суда с плакатом «Нельзя убить память народа». На сегодня это уже третий задержанный человек.

Судья Назарова читает иск прокуратуры.

С 2013 по 2016 год, говорится в иске, «Мемориал» получал заграничное финансирование и участвовал в политической деятельности «путем выражения мнений» о российских законах, в том числе, используя «современные технологии» — вероятно, интернет.

В 2016 году «Мемориал» внесли в список «иностранных агентов», и, в соответствии с законом, организация обязана была помечать все свои материалы. Тем не менее, указано в иске Генпрокуратуры, этого не происходило.

Далее в иске подробно перечислены все штрафы, которые получил «Мемориал» за нарушение «иноагентского закона»: девять раз маркировки не было на интернет-ресурсах, шесть раз — в книгах, три раза — в буклетах, один раз — в настольной игре. Всего 20 протоколов.

Судья продолжает зачитывать исковое заявление. Генпрокуратура пишет, что «иностранные агенты» должны строго следовать законам, тем не менее, «Мемориал» выпускал информационные материалы без метки, чем закон нарушал.

— Данные обстоятельства свидетельствует о том, что общество [«Мемориал»] своей деятельностью демонстрирует пренебрежение к закону <…> и нарушает права и свободы граждан, а именно право на свободу получения информации, — читает судья.

Генпрокуратура в своем иске настаивает, что деятельность «Мемориала» «нарушает Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, Конвенцию о правах ребенка, Международный пакт о гражданских и политических правах и Всеобщую декларацию прав человека».

Прокуратура поддерживает иск, Минюст и Роскомнадзор — тоже.

Прокурор Дмитрий Вагурин встает с места и хочет выступить. Он говорит негромко и шуршит листами в микрофон.

— Я думаю, всем в зале совершенно очевидно, что граждане и объединения обязаны соблюдать Конституцию РФ как высший закон. Вместе с тем, по результатам проведенных проверок видны нарушения этой самой Конституции [«Мемориалом»], а также федеральных законов, — говорит Вагурин.

Остальная его речь безэмоциональна и состоит из пересказа протоколов «Мемориала» и ссылок на законы.

— Что это за материалы и где они были распространены? — судья Алла Назарова спрашивает прокурора про материалы, которые были распространены «Мемориалом» без метки и якобы влияли на процессы принятия решений в России.

— На различных интернет-ресурсах распространялись сообщения за авторством общества «Мемориал», которые не имели соответствующей маркировки. <…> Если суд посчитает нужным, [могу найти].

— Так а что за материалы-то? — снова спрашивает судья.

— Ну… это статьи различного содержания, в общем-то, широкого содержания. С этой точки зрения… надо делать акцент не на том, какого содержания этого материалы, а на то, кто был автором материалов и отсутствии маркировки, — мнется прокурор.

Судью такой ответ удовлетворяет.

Несмотря на то, что половина людей, собравшихся с утра у здания Верховного суда, ушла, тут по-прежнему многолюдно, сообщает корреспондент «Медиазоны». На многих маски с надписью «Мемориал не запретить».

За собравшимися поддержать старейшую правозащитную организацию все так же пристально следят полицейские.

Прокурор Вагурин повторяет: «Мемориал» много раз привлекали за то, что они не ставили маркировку. Правозащитники «систематически скрывали» информацию о том, что их признали «иностранными агентами», делает вывод работник прокуратуры.

Затем выступает одна из коллег Вагурина — она не представилась. Сотрудница прокуратуры упоминает материалы, поступившие от УФСБ Ингушетии.

«Медуза» писала, что практически обо всех нарушениях «Мемориала» в Роскомнадзор сообщило именно управление ФСБ по Ингушетии. По мнению правозащитников, таким образом ведомство мстило за то, что «Мемориал» освещал протесты ингушей против изменений границы с Чечней и помогал фигурантам уголовных и административных дел.

Представительница прокуратуры говорит, что ликвидация «Мемориала» является соразмерной нарушениям и будет способствовать соблюдению прав и законных интересов граждан России.

— Рассмотрим доводы организации о том, что она является международной, — продолжает сотрудница прокуратуры. Она настаивает, что «Мемориал» — российская организация, а доводы защиты об обратном «вызывают сомнения».

Судья Назарова предлагает задать вопросы истцу. Встает адвокат Эйсмонт.

— Скажите, пожалуйста, является ли НКО субъектом нарушения статей Конвенции о защите прав человека и основных свобод? — спрашивает Эйсмонт, очевидно, намекая на то, что эти договоры были ратифицированы государствами, и субъектами нарушения этих международных договоров могут быть государства.

Подумав, сотрудница прокуратуры встает:

— Какое это имеет отношение к делу?

Эйсмонт объясняет, что Генпрокуратура в своем иске буквально обвинила «Мемориал» в нарушении статей Конвенции. Подумав еще, прокурор снова встает:

— Субъектом являются, естественно, государства. Но в целях защиты прав человека и гражданина это имеет значение… организация распространяла сообщения без маркировки, чем выразила…

— Это весь ответ? — уточняет Эйсмонт.

— Это весь ответ, — вмешивается судья, — Продолжайте.

Теперь Эйсмонт спрашивает, от какой информации, распространяемой «Мемориалом», прокуратура планирует оградить детей: в иске обвинители среди прочего ссылались на закон о защите детей от вредной информации.

Прокурор растерянно перебирает страницы и молчит.

— Давайте при даче ваших объяснений вы перейдете к этому вопросу, — обращается судья к защите. Они начинают препираться.

Юрист Вайпан просит зафиксировать то, что прокурор может не отвечать; он предлагает представительнице ведомства сказать, что на вопрос она ответить не может, а не молчать.

Прокурор тем временем продолжает листать страницы, затем говорит: «От всей информации, которую распространяла организация без маркировки» — и садится на место.

Юрист Вайпан спрашивает у истца, почему прокуратура пишет, что «Мемориал» так и не предпринял никакие меры по устранению предыдущих недочетов — все материалы, по которым были составлены протоколы, были после этого промаркированы.

Прокурор отвечает, что маркировку поставили «не в доступном месте», и «чтобы найти ее, надо постараться».

Следом Вайпан интересуется, что имела в виду прокуратура, говоря, что «Мемориал» «продолжает свою противоправную деятельность» в настоящее время. Прокурор почему-то вспоминает старые протоколы, которые были возбуждены один за другим.

— Под продолжением противоправной деятельности понимались данные случаи и распространение информации без маркировки после привлечения лиц к ответственности, — говорит прокурор.

Юристка Наталья Секретарева спрашивает, составлялись ли протоколы о немаркировке после 2019 года, поскольку прокуратура говорит о продолжающихся нарушениях. В ответ прокурор соглашается с судьей, которая подсказывает, что, возможно, истец не располагает информацией в настоящий момент.

На вопрос адвоката Мария Эйсмонт, в чем материалы «Мемориала» нарушают нарушают мораль и безопасность граждан, прокурор отвечает, что организация «должна неукоснительно соблюдать требования законодательства» и что «все есть в иске».

После вопросов адвокатов и юристов «Мемориала» к представителям Генпрокуратуры судья объявляет пятиминутный перерыв.

Заседание продолжается. Первой выступает Елена Жемкова:

— Я одна из тех, кто создавал Мемориал в 87 году. Я — исполнительный директор, я знаю, как работает организация.

По просьбе судьи Жемкова уточняет, что речь именно о «Международном Мемориале».

— Вот моя визитная карточка, на которой написана вся информация, — продолжает Жемкова. — Прошу обратить внимание — на этой карточке указана пресловутая маркировка. Дело в том, что закон не содержит исчерпывающего списка того, что нужно сделать, чтобы выполнить закон. Про карточки там нет ничего, но на моей визитке [маркировка] есть. Я считаю, что это — доказательство того, что «Мемориал» выполняет закон.

Следом Жемкова рассуждает о расплывчатых формулировках закона об «иностранных агентах»: говорит, что в следующий раз прокуратуре не понравится, что у нее не промаркирована одежда.

— «Мемориал» помогал тысяче людей, «Мемориал» хранит нашу общую память 30 лет. Нельзя закрыть такую организацию по техническим причинам, — завершает она.

Теперь выступает председатель правления «Мемориала» Ян Рачинский. Он рассказывает о работе организации по восстановлению исторической памяти и замечает, что в таких делах прокуратуру едва ли волнуют вопросы свободы доступа к информации.

Затем Рачинский, как и его коллега, говорит про несовершенство закона.

— Мне кажется странным, что обвинения в чем угодно — в нарушении Конституции Российской Федерации, например… Кстати, один из основателей «Мемориала» участвовал в создании Конституции — надеюсь, это не вменяют как «политическую деятельность», — говорит он. — Ликвидировать организацию, которая помогает людям, я считаю немного нелепым.

Следом Рачинский отмечает, что участвовать в политической деятельности «Мемориал» призывали и государственные органы: правозащитники сотрудничали с властями по вопросам увековечения памяти репрессированых и их реабилитации.

Юристы «Мемориала» просят приобщить к делу решение Конституционного суда по одному из репрессированных граждан — в нем отмечена важность работы «Мемориала».

После Рачинского выступает юрист Григорий Вайпан:

— Что касается нарушений, которые вменяют «Мемориалу». Все, что вменяется — это отсутствие маркировки «иноагентов». Такая маркировка отсутствовала на девяти ресурсах, шести книгах, трех буклетах, одной настольной игре. На основании этих материалов истец делает вывод, что «Мемориал» действовал непрозрачно.

Вайпан хочет обратить внимание суда на количество информации, которое производит «Мемориал». Правозащитники модерируют 35 сайтов (только на основном сайте memo.ru — доступно 1715 страниц), 21 аккаунт в социальных сетях, и выпустил 17 книг. Все эти материалы были промаркированы «вдоль и поперек», замечает юрист, доля нарушений, таким образом, ничтожна.

— Маркировка — это формальность, формальное требование. И это признали в своем выступлении представители истца, говоря, что важно не содержание сообщения, а сама маркировка, — продолжает юрист Вайпан.

Он приводит пример: на сайте Генеральной прокуратуры не указан адрес электронной почты, хотя закон этого требует.

— И что теперь, нам из-за этого ликвидировать Генпрокуратуру? — удивляется Вайпан.

Прокуроры разводят руками.

Следом Григорий Вайпан рассказывает, что по большей части нарушений «Мемориала» уже прошел годичный срок, в течение которого нарушение считается повторным, и ссылаться на них в иске некорректно, потому что их уже не существует.

Наконец, Вайпан говорит, что ликвидация «Мемориала» за эти нарушения идет вразрез с одним из основных принципов современного права и Конституции: никто не может быть осужден дважды за одно и то же преступление. «Мемориал» уже понес наказание за нарушения этого закона — заплатил штрафы — и ликвидация за то же самое незаконна, заканчивает юрист.

Юрист Татьяна Глушкова подробно рассказывает о том, почему ликвидация «Мемориала» — несоразмерное наказание. Она говорит, что организацию хотят закрыть за несвоевременное навешивание ярлычков на сайты, а по практике ЕСПЧ при ликвидации должен учитываться принцип пропорциональности.

Теперь выступает адвокат Михаил Бирюков. Он хочет заявить несколько ходатайств.

Бирюков зачитывает судье петицию на change.org в поддержку «Мемориала», которую подписали больше 100 тысяч человек и просит ее приобщить. Адвокат зачитывает некоторые комментарии к петиции, всего там 2500 отзывов — защитник просит приобщить их все.

Также Бирюков хочет приобщить к делу 17 книг, которые были выпущены самим «Мемориалом» или при его содействии.

Адвокат Эйсмонт говорит, что нельзя ликвидировать организацию без рассмотрения сути и смысла этой организации, поэтому она перечисляет людей, которые работали с «Мемориалом» и могут рассказать о его деятельности, и просит их допросить.

После длительного выяснения статуса «Мемориала» судья Назарова разрешает ходатайства защитников. Она приобщает к делу визитку Елены Жемковой, но отказывает в допросе свидетелей, которых просила привлечь адвокат Мария Эйсмонт.

Судья объявляет перерыв до 14 декабря.