На прошлом заседании стороны успели допросить двух полицейских-свидетелей, самого Эдуарда Малышевского и изучить материалы дела.
Бойцы второго оперативного полка видели, как Малышевский выдавил окно автозака. По словам сотрудника Олега Журба, Малышевский после задержания «яро» выкрикивал лозунги против полицейских. Он смог опознать подсудимого, поскольку запомнил его пестрые пляжные шорты. Журба видел, как стекло упало и как его коллега Дмитрий Астафьев «от боли закричал».
Второй свидетель из полиции — Александр Калабухов — тоже видел, как выпало стекло автозака. Прокурор зачитал его показания, данные во время следствия. Тогда полицейский говорил, что слышал из автозака крики мужчины и обернулся за момент до того, как упало стекло. В конце допроса Малышевский сказал свидетелю: «Ладно. Обиды на народ не держите».
Затем прокурор зачитал материалы дела, в том числе негативную характеристику от МВД по месту жительства Малышевского. Подсудимый настаивал, что никакого запроса на характеристику участковому не делали, а документ — фальсификация и «писулька из СК». «Та пакость, которая там написана, ко мне отношения не имеет», — объяснил Малышевский журналистам и слушателям.
Потом суд изучил видеозапись инцидента. Следом адвокат Малышевского Александр Альдаев просил суд исключить из доказательств характеристику из МВД, которая «составлена с грубейшими ошибками». Судья Анатолий Беляков не удовлетворил это ходатайство, зато приобщил к делу медицинские документы.
Далее прошел допрос Малышевского. По его словам, на акцию 27 июля он пошел посмотреть на протестующих и «ознакомиться» с их версией событий. «Получилось так, что две толпы сходятся, одна как бы узаконена, вторая — нет», — рассказывал он. Полицейские действовали «очень жестко, очень нагло».
Малышевский отмечал, что не согласен с квалификацией дела, поскольку не хотел никого покалечить или убить. Подсудимый сказал, что из автозака пытался докричаться до полицейских, которые избивали людей.
— А как вы звуком могли прекратить действия полиции? — спрашивал у него прокурор.
— «Милиция, хорош, прекратите беспредел». Такие слова, — отвечал Малышевский.
Перед залом собралось около сорока человек слушателей и журналистов. Среди них — бывший фигурант «московского дела» Алексей Миняйло, студент ВШЭ Егор Жуков, обвинявшийся в экстремизме, его адвокат Леонид Соловьев, а также Дарья Блинова — невеста Егора Лесных, приговоренного к трем годам колонии. Все они с трудом смогли поместиться внутри.
Подсудимый Эдуард Малышевский стоит в аквариуме. В его руках белые четки, он одет в полосатую рубашку. Малышевский улыбается и здоровается со всеми, благодарит их за то, что они пришли. «Кто не выспался, может спать», — смеется он. С первого ряда ему что-то отвечает активист Алексей Миняйло.
В зал заходит судья Анатолий Беляков:
— Присаживайтесь, — говорит он слушателям.
Он проверяет явку сторон: на месте прокурор Щетинина, адвокат Александр Альдаев. Отводов ни у кого нет. Судья просит прокурора начать прения.
Гособвинительница поднимается и начинает читать свою речь с листа, перечисляя обстоятельства дела. Она считает, что виновность Малышевского подтверждается доказательствами.
Подсудимый с трудом может расслышать, что она говорит; судья несколько раз просит прокурора быть погромче, тогда она повышает голос и продолжает читать, пересказывая показания свидетелей и потерпевшего.
Малышевский, сдвинув брови, очень внимательно слушает ее речь.
Прокурор очень подробно приводит в своей речи показания свидетелей о том, как Малышевский выдавил окно автозака. Один из свидетелей назвал Малышевского «самым буйным задержанным», читает гособвинительница и несколько раз повторяет, как был одет подсудимый. После этого она говорит о других доказательствах — видеозаписях и экспертизе.
Заканчивая свою речь, она говорит:
— Действия подсудимого правильно квалифицированы. <…> Позиция подсудимого противоречит собранным доказательствам.
Щетинина просит назначить подсудимому наказание в виде трех лет и шести месяцев колонии общего режима.
Встает адвокат Александр Альдаев. Он говорит о том, что прокурор запросила очень большой срок для Малышевского. Адвокат считает, что его доверителю предъявили «излишнее обвинение».
— Если мой подзащитный в чем-то виновен, так это в том, что у него гражданская позиция, — объясняет адвокат. Он говорит, что 27 июля протестующих избивали силовики, но никто не привлек их к ответственности.
Сам Малышевский, по его словам, вел себя мирно. Полицейские начали применять спецсредства, давка «создавалась благодаря действиям полиции». Из-за этого пострадали не только протестующие, но и те, кто просто шел по своим делам, говорит Альдаев.
Адвокат продолжает рассказывать, что Малышевский увидел избиение людей и возмутился. Сбегать из автозака он не собирался, настаивает он.
— Физическое насилие в отношении полицейских он не применял, — добавляет защитник.
Также, по словам адвоката, никто не видел, как Малышевский выдавил стекло: свидетели наблюдали его либо до, либо после происшествия. При этом во время допросов в Следственном комитете следователи демонстрировали свидетелям видеозапись инцидента, после чего они давали показания.
— Сами свидетели не скрывают факта, что им видео показывали. Их показания не терпят никакой критики в этом отношении, — отмечает адвокат.
Альдаев бегло касается видеозаписей и упоминает, что стекло также попало на двух участников митинга. Он считает, что у Малышевского не было никакого умысла на причинение вреда людям.
— Если бы умысел был, я думаю, он бы не промахнулся. Ввиду сложившейся ситуации вопиющей, он был вынужден таким образом действовать. В дальнейшем он сопротивление не отказывал. Никаких за этим административных правонарушений или других проступков не наблюдалось, ваша честь.
Далее Альдаев обращает внимание на нарушения при избрании его подзащитному меры пресечения. Адвокат считает, что Малышевский не должен содержаться под стражей.
— Это решение вы обжаловали… — говорит адвокату судья.
— Ну, я в своих прениях свободен. Нарушения вопиющие, — отвечает ему защитник. Они с судьей недолго обсуждают, было ли назначено заседание по обжалованию ареста. Тогда Альдаев говорит, что все же затронет эту тему.
Альдаев говорит, что уголовный розыск считал, что Малышевский в бегах, но это не помешало 12 августа следователю избрать ему меру пресечения в виде подписки о невыезде. Таким образом, недоумевает адвокат, почему Малышевского «искали» в Удмуртии, когда он уже давно зарегистрирован в Московской области.
— Как минимум, странным фактом является, что подписку ему избрали, когда он был подозреваемым по 212-й статье, а под стражу взяли по 318-й. Логика следствия вызывает вопросы, — говорит адвокат. По его словам, сам Малышевский даже не знал, что ему избрали меру пресечения в виде подписки о невыезде, что нарушает его права.
Подсудимый слушает своего адвоката, надев очки на лоб. Затем адвокат продолжает говорить об обвинении, предъявленном в итоге:
— Малышевский 27 июля был задержан и постановлением Тверского районного суда Москвы от 29 июля признан виновным по статье 20.1 КоАП, ему было назначено наказание в виде ареста на 13 суток. Согласно постановлению суда, Малышевский совершил мелкое хулиганство, то есть нарушение общественного порядка. К чему я зачитываю эту фабулу? Тем самым Малышевский уже был привлечен за свои действия. Какой-либо иной квалификации не требуется. Мой подзащитный пробыл срок ареста, вышел из спецприемника 9 августа. Он не может нести ответственность дважды.
Альдаев считает, что первоначально следователи не собирались привлекать Малышевского за выдавленное стекло, но затем «их позиция почему-то изменилась».
Защитник повторяет, что действия Малышевского были вызваны жестоким поведением полицейских.
— Я хочу обратить внимание, что мой подзащитный не применял насилия к полицейским, — говорит Альдаев и обращается к определению слова «насилия» в словаре Ожегова. Под этим словом в подразумевается прямое физическое воздействие, чего в случае Малышевского не было, подчеркивает Альдаев.
Далее он приводит примеры из судебной практики по статье 19.3 КоАП (неповиновение сотруднику полиции).
— Мой подзащитный привлечен к ответственности трижды. Его привлекли за хулиганство, за которое он отбыл арест, и за участие в митинге на Малышевского был составлен еще один протокол по части 5 статьи 20.2 КоАП. Помимо этого, почему-то органы предварительного следствия считают необходимым возбудить уголовное дело, — возмущается адвокат.
Далее адвокат Альдаев снова говорит о случаях, когда обвиняемым по 318-й статье УК выносились гуманные приговоры.
— Адвокат, у нас не прецедент, — недовольно говорит судья Беляков. — Я вам разъясняю, что вы говорите о том, что не имеет отношения к делу. У нас конкретное дело.
— Да, я понимаю, ваша честь, — отвечает адвокат.
— Изложенное вами не относится к делу, — повторяет судья.
— Я просто хотел показать, насколько Тверской суд бывает гуманен и справедлив.
Далее Альдаев просит учесть смягчающие обстоятельства: повреждений у потерпевшего Астафьева не было, сам он просил строго Малышевского не наказывать.
— Прошу священное право потерпевшего учесть. Каких-то тяжелых чувств к Малышевскому он не питает. Также прошу учесть наличие ребенка, — отмечает адвокат. Он упоминает некую болезнь, которую диагностировали подсудимому, и просит судью иметь это ввиду.
— Обращение к суду: быть справедливым при вынесении приговора. Мой подзащитный не совершал те действия, которые подпадали бы под преступления, описанные первой частью статьи 318 УК. Он подлежит оправданию, и никаких фактов насилия по отношению к полицейским не было, — заканчивает Альдаев и просит суд быть «объективным и честным».
Выступает Малышевский.
— Адвокат все сказал. У меня не было умысла кого-то поранить, — говорит он и добавляет, что совершил проступок из-за полицейских, которые спровоцировали его. — Действия были совершены в состоянии стресса.
Малышевский настаивает, что выбил окно от отчаяния, поскольку увидел, как силовики дубинками избивают людей.
— Я сожалею искренне, что кого-то задел этим окошком. Но я не виноват по первой части 318-й… Можно хулиганство, что угодно… Можно учесть, что я отбыл арест, закрыть дело и освободить меня. Спасибо большое всем.
У прокурора реплик нет, адвокат просит приобщить несколько ходатайств — суд согласен.
— Предоставляется последнее слово, — говорит судья.
— Давайте попробуем, ваша честь, хоть я не готовился, — отвечает подсудимый
— От души скажите, — подсказывает ему адвокат.
Малышевский начинает:
— Пока я сидел, я поизучал законы, и увидел пустоты, как в статьях, связанных с митингами, отсутствует понятие самой причины. Отсутствует напрочь доконфликтное решения ситуации…
— К вашему делу это отношение имеет? — спрашивает судья.
— Имеет. Незаконно отказали в митинге, перегородили. Если бы не запретили митинг, ничего бы не было, — многословно объясняет Малышевский свою позицию.
Он считает, что чиновники должны интересоваться, почему люди хотят выходить на митинги. Малышевский снова отходит от темы, судья его возвращает к сути.
— В тюрьме… Да нечего там делать, она озлобляет человека, — простодушно говорит обвиняемый. Он говорит, что писал письмо Путину, но тот не ответил; затем речь заходит о Европе и наркотиках, которые Малышевский «не хочет пропагандировать». Подсудимый говорит очень сбивчиво, отмечает корреспондентка «Медиазоны».
В конце Малышевский еще раз говорит, что невиновен и просит отпустить его на свободу.
Судья Анатолий Беляков объявит приговор сегодня в 17:45.
С опозданием больше чем на час Малышевского заводят в аквариум. Он приносит «тысячу извинений» слушателям и журналистам. Корреспондентка «Медиазоны» отмечает, что зал полон людьми, несмотря на поздний час.
Через пять минут внутрь зашел судья Анатолий Беляков. Он начинает читать приговор: перечисляет личные данные подсудимого, состав участников, пересказывает фабулу обвинения. Малышевский слушает его и с интересом рассматривает слушателей.
По мнению Белякова, вина Малышевского подтверждается материалами уголовного дела. В частности, судья упоминает допрос потерпевшего и показания свидетелей. Затем в приговоре идет перечисление письменных материалов. Все доказательства свидетельствуют о виновности Малышевского, говорит судья.
Беляков говорит, что к доводам защитника о том, что у Малышевского не было умысла, суд «относится критически». Доводы защиты о том, что Малышевского привлекают дважды за одно и то же, суд также находит несостоятельными. Суд считает необходимым исключить квалифицирующий признак насилия неопасного для жизни и здоровья. Смягчающими обстоятельствами суд считает наличие ребенка, положительные характеристики, болезни и отсутствие судимостей.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке