На предыдущем заседании по делу Малекова 7 декабря в суде сначала были оглашены показания трех свидетелей: двух сотрудников полиции и одного нацгвардейца. Они говорили, что после инцидента на платформе станции метро в комнате полиции конфликт был исчерпан, Малеков извинился за неудачную шутку.
Далее адвокат Юрий Сергейчик зачитал два письма из полиции: в первом Малекова благодарят за содействие в задержании «по горячим следам» подозреваемых в краже, во втором — за передачу полицейским информации, которая позволила задержать некоего Эдуарда Мелехова, у которого нашли наркотическое вещество мефедрон (Мелехов арестован по статье 228.1 УК).
В суде посмотрели одну из двух видеозаписей инцидента, после чего выступил сам обвиняемый. Малеков сказал, что «даже не знал, что такое Росгвардия» и «почему ее трогать нельзя». Он объяснил, что перепутал сотрудника Матвеева со своим знакомым Кузиным, над которым хотел подшутить.
Подсудимый Малеков и его адвокат Юрий Сергейчик пришли к залу суда. Больше пока никого не видно. К залу также пришли несколько фотографов и оператор.
Корреспондент «Медиазоны» отмечает, что сегодня на заседание пришло много журналистов, больше, чем на предыдущее заседание.
В коридоре слышно, как чинят и сверлят потолок. Пока начало заседания задерживается, Малеков дважды выходит покурить.
Заседание начинается с полуторачасовым опозданием. Судья Оксана Горюнова спрашивает у участников процесса, настаивают ли они на просмотре второй видеозаписи.
Никто не настаивает. Судья постановила перейти к исследованию материалов защиты. Адвокат Сергейчик говорит, что уже все исследовано.
Судья постановила перейти к прениям.
Первым выступает прокурор:
— В ходе судебного следствия Малеков вину не признал, но пояснил, что совершил противоправные действия и сожалеет об этом.
Далее прокурор пересказывает, чем подтверждается вина Малекова и упоминает об отсутствии отягчающих обстоятельств.
Прокурор просит признать Малекова виновным и назначить ему один год условно с испытательным сроком на год.
Адвокат Малекова Юрий Сергейчик:
— Ваша честь, хочу отметить, что мой подзащитный преступления не совершал. Обвинение построено на двух видеозаписях, которые неизвестно как появились в уголовном деле, и показаниях свидетелей и потерпевшего. Малеков не хотел помешать нацгвардейцам. Перечисленные доводы обвинения — это лишь набор слов. Доказательства в деле говорят, что Малеков лишь хотел подшутить над своим знакомым, за которого он принял [потерпевшего] Матвеева.
Малеков не испытывал к потерпевшему неприязни, тем более в связи с исполнением его обязанностей. У Малекова, очевидно, не было умысла на применение насилия, а ответственность за применение насилия по неосторожности не предусмотрена, то есть состава преступления нет. Кроме того, и предварительное следствие, и гособвинение считает Матвеева представителем власти, хотя это не установлено документами, имеющимися в уголовном деле. Нахождение Матвеева в составе патруля не делает его автоматически представителем власти.
Защитник продолжает свою речь:
— Мы в материалах дела видим копии каких-то документов с подписью следователя и печатью отдела. Мы не знаем, видел ли следователь оригиналы, и где он их вообще взял, поэтому это не допустимые доказательства.
Адвокат Сергейчик повторяет, что нацгвардеец не являлся представителем власти, ссылаясь на примечания к статье 317 УК. По его словам, Матвеев был срочником, рядовым, указан как стрелок. В материалах дела нет никаких указаний на его должность.
Защитник также говорит о законе про Нацгвардию, который не относит проходящих срочную службу к должностным лицам.
— Должностные лица, указанные в законе — это дежурный, начальник караула, начальник гарнизона, начальник заставы, командир воинской части. Из нормативных актов понятно, что к должностным лицам относятся только те нацгвардейцы, которые выполняют организационно-распределительные и [имеют] управленческие полномочия.
Судья Горюнова слушает его, подперев щеку рукой.
Адвокат Сергейчик:
— Очевидно, Матвеев не участвовал ни в КТО, ни в проникновение в помещение. Надо выяснить, осуществлял ли он общие полномочия войск Нацгвардии: требовать соблюдать общественный порядок, пресекать правонарушения.
Из материалов уголовного дела и показаний следует, что [потерпевший] Матвеев в интересующий нас момент времени пытался объяснить гражданам дорогу в Кремль. Он не требовал от граждан соблюдения порядка и не пресекал правонарушения. Значит, когда его поднял Малеков, он полномочия войск Нацгвардии не реализовывал. Следует это учитывать.
В завершение хочу сказать, что преступлением признается общественно опасное деяние. Малеков, во-первых, воспринимал нацгвардейца как своего знакомого. Во-вторых, [в его действиях] нет опасности для общества. В-третьих, нет состава преступления, потому что Матвеев не был представителем власти.
Я прекрасно понимаю, что тут получается прецедент, что нацгвардеец рассматривается как военный, а не представитель власти. У общества может возникнуть опасение, что исчезнет уважение к Нацгвардии. Хочу обратить внимание что, несмотря на несение службы, он все же не был представителем власти. Прошу оправдать моего подзащитного.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке