За два дня до инаугурации президента Владимира Путина сторонники Навального провели в десятках российских городов акции под общим названием «Он нам не царь». Московская акция вышла самой масштабной, хотя мэрия и не согласовала ее — по разным оценкам, в ней приняли участие от полутора до 15 тысяч человек, а задержаны были более 700.
Сам Навальный успел выступить на Пушкинской площади, пока силовики не прорвались в толпу сторонников оппозиционера и не унесли его под крики «Позор!». В ОВД «Красносельский» на него составили протоколы по части 8 статьи 20.2 КоАП (повторное нарушение правил проведения массового мероприятия) и части 1 статьи 19.3 КоАП (неповиновение требованию полицейского). Вечером его отпустили из полиции до суда.
При задержании полицейские оцарапали Навальному руку. По словам очевидцев, силовики вели себя жестко не только с ним — в «ОВД-Инфо» «Медиазоне» сообщили, что об избиении рассказали 14 человек, восемь из которых, по данным ТАСС, в дальнейшем обратились за медицинской помощью. Помимо полицейских, на участников акции нападали люди в казачьей форме.
Суд по протоколам на Навального должен был состояться 11 мая, однако судья Дмитрий Гордеев отклонил все ходатайства защиты, за исключением просьбы о допросе двоих полицейских, а затем перенес рассмотрение дел на 15 мая.
Заседание начинается через полчаса после назначенного времени. Его открывает судья Гордеев: он устанавливает личность Навального. Как и в прошлый раз, интересы Навального представляют Вадим Кобзев и Ольга Михайлова. Навальный вновь отвечает на стандартные вопросы о дате, месте рождения, регистрации и работе.
Гордеев спрашивает у сторон о ходатайствах. Адвокат Кобзев напоминает, что прошлое заседание отложили из-за неявки свидетелей, поэтому он считает, что, прежде чем заявлять ходатайство, суд должен установить, явились ли они.
Судья читает служебную записку о том, что полицейский Дубинин, с вызовом которого Гордеев согласился, не смог прийти на заседание, так как он занят на службе. Второй свидетель явился — это командир взвода второго оперполка Александр Зверев. Он одет в синюю рубашку и темные джинсы.
На вопрос о знакомстве с Навальным Зверев отвечает, что слышал о нем из материалов СМИ, а лично встретился лишь при задержании. Неприязни к политику полицейский не испытывает. Гордеев просит рассказать об обстоятельствах дела.
Зверев рассказывает, как 5 мая ему и его подчиненным доложили, что мероприятие не согласовано, и один из организаторов этого мероприятия — Алексей Навальный. К 13:00 протестующих набралось порядка двух тысяч, вспоминает полицейский; они начали «выкрикивать лозунги». В мегафоны полицейские предупреждали, что акция незаконна, поэтому к протестующим может быть применена физическая сила и они будут доставлены в отделы полиции.
«Примерно в 14:30 в группе граждан был замечен господин Навальный. Он давал интервью. То есть он явно слышал, что акция не согласована, слышал требования в мегафон, но явно их проигнорировал», — говорит свидетель. После этого, говорит Дубинин, «из-за возможных противоправных действий», полицейские приняли решение задержать Навального. «Было принято решение незамедлительно применить физическое воздействие на Навального и доставить его в отдел», — рассказывает Зверев.
Ольга Михайлова спрашивает, с кем свидетель задерживал Навального. Тот отвечает, что было две группы — одна его, другая Дубинина. Свидетель отказывается назвать фамилии сотрудников, так как это служебная информация, но уточняет, что их было 15 человек.
Михайлова продолжает засыпать свидетеля вопросами о том, кто давал приказ задержать Навального и кто именно участвовал в задержании. Свидетель объясняет, что приказ дал командир полка Шавырин; по радиосвязи прошла информация о том, что Навальный — организатор несогласованной акции.
«После того, как стало ясно, что гражданин Навальный отчетливо слышал требования полицейских, мы пошли его задерживать», — объясняет Зверев. После задержания Навальный оказывал «пассивное неповиновение», говорит полицейский, не уточняя, что это значит.
Адвокат Михайлова просит полицейского объяснить, почему его рапорт о задержании Навального и рапорт Дубинина полностью совпадают.
— Не знаю, я сам составлял, он сам составлял.
— То есть, вы у него не списывали?
— Нет.
Адвокат обращает внимание на то, что адреса, который указан в рапорте, в Москве не существует. Зверев не соглашается: он говорит, что это адрес ОВД «Красносельский».
— В объяснениях вы утверждаете, что было применено физическое воздействие. Объясните, пожалуйста, что это значит, — продолжает Михайлова.
— Мы его взяли под руки, он отказывался, вырывался. Согласно статье 19 части 2 закона «О полиции», мы можем применить силу, так как в данном случае возникла угроза жизнью и здоровью сотрудников полиции от так называемых сторонников Навального.
Адвокат уточняет у полицейского, не считает ли он, что их «жесткий заход» в толпу и мог привести к такой ситуации.
— А что вы имеете в виду под словом «жесткий заход»? Заходили мы, не создавая помех, ни физическая сила, ни специальные средства не применялись.
Теперь вопросы задает Навальный. Он уточняет у Зверева, не путает ли свидетель его с кем-то другим. Полицейский говорит, что не путает. Навальный отмечает, что не видел Зверева среди тех, кто его задерживал.
— Смотрели фильм «Иван Васильевич меняет профессию»? Там есть такая фраза: «Я не узнаю вас в гриме», — шутит Навальный.
Судья снимает вопрос.
Навальный уточняет, за какую часть тела свидетель держал его при задержании. Тот объясняет, что лично он за руки и за ноги оппозиционера не нес — это делали его подчиненные. Оппозиционер пытается узнать, кто были те люди в штатском, кто его нес на руках; Зверев говорит, что ничего об этом не знает.
Адвокат Кобзев задает вопрос о том, почему второй оперативный полк не охранял собравшихся на Пушкинской площади.
— Что значит охранять? Что должен сделать сотрудник полиции? — не понимает Зверев. Он пускается в рассуждения о том, что никаких согласованных мероприятий не было, а у участников акции было время для того, чтобы покинуть это место.
Навальный просит судью разрешить ему показать свидетелю фотографии со своего задержания, чтобы он отметил на ней себя. Гордеев отвечает, что фотографию еще не исследовали; после краткой перепалки между Навальным и судьей последний отпускает свидетеля.
Защита Навального заявляет очередные ходатайства о допросе и вызове командира полка Шавырина и не явившегося на заседание свидетеля Дубинина.
Гордеев удаляется для вынесения решения по ходатайствам.
Пока Гордеев сидит в совещательной комнате, Навальный просит журналистов, которые присутствуют в зале, поднять руки. Чуть больше чем десяток слушателей делают это.
— А теперь поднимите руки те, кто из Lifenews или Daily Storm — говорит Навальный.
Руку поднимает одна корреспондентка.
— Вам особенно понравится наше новое расследование. Мы у вашего омерзительного Габрелянова нашли квартиру в Париже за 2 млн евро. И теперь он должен отдать ее мне, потому что он говорил, что отдаст.
Он просит журналистку передать это Габрелянову, когда она «вернется в его омерзительное логово».
Гордеев возвращается. Он отказывает в ходатайствах о вызове Шавырина и Дубинина, но соглашается на вызов юриста ФБК Помазуева.
Помазуев в зале, он заходит на трибуну. Он был одним из заявитетелей митинга 5 мая.
Кобзев просит свидетеля рассказать, как он подавал заявку на согласование акции.
— Я могу быть неточен в цифрах или датах, все на память, — предупреждает Помазуев.
Он вспоминает, что подал уведомление 19 или 20 апреля. В ответ мэрия предложила два альтернативных варианта, оба на окраине столицы. «Они не соответствовали характеру мероприятия и его цели», — говорит Помазуев; организаторы не стали на это соглашаться.
После этого, вспоминает свидетель, они предложили мэрии встречный вариант — внутреннюю часть Садового кольца. Помазуев приводит в пример акцию памяти Бориса Немцова.
После предложения, направленного в мэрию, говорит Помазуев, чиновники даже провели совещание, однако никакой конкретики от них не последовало. Через несколько дней власти Москвы предложили для проведения акции проспект Сахарова.
«Нам предложили расстояние для шествия 350 метров. 15 тысяч человек — то количество, на которое мы подавали заявку, — не могли даже поместиться на этой площади, и не могли провести шествие, — говорит свидетель.
Помазуев рассказывает, что после этого заявители направили в правительство Москвы свои возражения, где указали, что такое предложение противоречит закону. Затем, говорит он, никакого диалога уже не вышло — власти Москвы даже не уточнили время, на которое согласовали митинг, а позже и вовсе запретили проводить мероприятие, сказав, что организаторы отказались от всех предложенных вариантов.
Свидетеля отпускают.
Адвокат Михайлова зачитывает ходатайство об исключении части доказательств.
Во-первых, она просит исключить из дела акты исследования интернет-ресурсов и соответствующие фототаблицы от 28 апреля и 4 мая.
Кроме того, она просит исключить рапорт Зверева, Дубинина, а также их объяснения. «Они выполнены путем копирования-вставки заранее подготовленного текста», — утверждает Михайлова. Она также обращает внимание на то, что они получены в одно и то же время — ровно в 19 часов 00 минут.
Также Михайлова хочет исключить из дела переписку организатора акции с мэрией и данные о привлечении Навального по статьям КоАП из-за того, что в деле нет запросов полиции об этой информации, и данные получены не процессуальным путем.
Гордеев, как и в прошлый раз, просит заявлять все ходатайства сразу.
Михайлова зачитывает заявление о незаконности действий сотрудников полиции. Она обращает внимание на то, что Навального удерживали в отделе полиции более 10 часов, хотя КоАП не позволяет задерживать людей только потому, что на них нужно составить протокол — задержание допускается лишь в исключительных случаях.
Она долго перечисляет положения законов, которые, по мнению защиты Навального, нарушают такие действия. Михайлова также подчеркивает, что решение о задержании Навального было политически мотивированным. Она просит вынести определение в адрес начальника полиции по Москве и признать действия сотрудников полиции незаконными.
Судья Гордеев уходит в совещательную комнату.
Судья возвращается и отклоняет все ходатайства. «Протоколы об административном задержании составлены верно, в соответствии с законом. Оснований для признания действий сотрудников полиции незаконными нет», — быстро читает он.
Теперь Гордеев рассказывает об обстоятельствах дела: Навальный с 28 апреля по 4 мая организовал несогласованную с органами власти акцию, а также 5 мая сам принял в ней участие; ранее привлекался по части 8 статьи 20.2 КоАП, поэтому его действия вновь квалифицируются по этой статье.
Судья просит Навального высказать свое отношение к этим обвинениям.
«Обвинения смехотворны. Вы видели мой паспорт? Я гражданин Российской Федерации, и мне не нужно никаких дополнительных законов для того, чтобы пользоваться своими конституционными правами», — начинает Навальный.
Он напоминает, что уведомил мэрию Москвы о намерении провести акцию; та же, в свою очередь, не предоставила нормальной площадки
«Если я хочу пикетировать Тверской суд, потому что это плохой суд, мне могут не дать разрешение перед крыльцом — потому что, наверное, это будет мешать конвою — но должны дать место где-то на углу, а не у другого здания», — рассуждает оппозиционер.
Он говорит, что мероприятие, которое он организовал, было мирным, пока на него не пришли «какие-то непонятные бомжи», которые «стегали людей нагайками».
Гордеев начинает перечислять материалы дела: переписка мэрии с организаторами митинга, рапорт полицейского Бандуры, резолюция, рапорт, фотография, снова резолюция, снова рапорт, протокол об административном правонарушении, несколько актов исследования интернет-ресурса, который также составлял Бандура, и фотоматериалы к ним.
Судья бубнит материалы себе под нос; временами разобрать можно отдельные слова — «организатор мероприятия», «предупрежден об ответственности», «выкрикивали различные лозунги», «игнорируя законные требования сотрудника полиции». В это время одна из пенсионерок, присутствующих в зале, начинает громко шуршать пакетом, достает оттуда пирожок и ест его.
Гордеев тем временем доходит до сотой страницы — там находятся копии протоколов на Навального за предыдущие акции и постановления о его арестах и штрафах. Он заканчивает исследование на 124-ом листе дела и предлагает защите выразить свою позицию.
Выступает адвокат Кобзев. Позиция защиты Навального изложена письменно. С листа бумаги он читает, что московские власти незаконно отказали Навальному в площадке для митинга, а затем кратко вспоминает историю с попытками его согласовать, перечисляя все шаги заявителей.
«Есть основания считать, что действия правительства Москвы были не правовыми и принимались специально для того, чтобы не допустить проведения шествия под названием "Быть гражданином России"», — резюмирует Кобзев.
Теперь он переходит к моменту задержания самого Навального. Защитник перечисляет все нарушения, допущенные полицией, которые, по его словам, не представились и безосновательно задержали политика.
«Очевидно, что власти стремятся к тому, чтобы после инаугурации Навальный был лишен возможности вести свою политическую деятельность», — говорит адвокат.
Он просит прекратить дело.
Суд удаляется в совещательную комнату для вынесения решения.
В ожидании судьи Гордеева Навальный переговаривается с бывшим сотрудником пресс-службы Мосгорсуда Кириллом Рябчиковым. Тот сообщает, что теперь работает корреспондентом РАПСИ; Навальный сетует, что все новости узнает последним. Они немного обсуждают пресс-службу Мосгорсуда и смеются, как старые знакомые.
Слушатели также обсуждают, как будет сидеть Навальный в случае ареста по двум статьям — будут ли суммироваться 15 и 30 суток.
Михайлова говорит, что посмотрела постановление пленума ВС, из которого следует, что сроки будут идти параллельно, поскольку должны отсчитываться с одного дня. Рябчиков с ней не согласен.
Гордеев в четвертый раз устанавливает личность Навального. Оппозиционер вновь отвечает на вопросы о месте работы, проживания и дате своего рождения.
— К административной ответственности привлекались?
— Да, только что, — смеется Навальный
Гордеев спрашивает о ходатайствах. Адвокат Михайлова сразу заявляет об отводе судьи за то, что он только что вынес постановление об аресте на 30 суток. По мнению защиты, это говорит о том, что он лично заинтересован в исходе второго дела, зависим и управляем извне.
Судья вновь уходит в совещательную комнату.
«Суд не усматривает оснований для удовлетворения ходатайства», — возвращаясь, читает Гордеев.
Затем судья предлагает защите Навального заявить ходатайства. Кобзев сперва просит вызвать сотрудника полиции Зверева и допросить его уже по делу по статье 19.3 КоАП.
Зверев выходит и вновь становится на трибуну. Как и в прошлый раз, Гордеев узнает у свидетеля, знаком ли он с Навальным и есть ли у него основания для оговора, а затем просит рассказать о сути дела.
— 5 мая я входил в состав группы задержания, которая была на Пушкинской площади, — вновь начинает Зверев. Он говорит тише, чем в первый раз, и повторяет, что «гражданин Навальный» явно слышал полицейских, которые в мегафоны требовали разойтись, и не уходил с площади.
Зверев вновь использует термин «пассивное неповиновение» и говорит, что Навальный при задержании отмахивался руками. После этого он замолкает, а вопросы задает Михайлова.
— Скажите пожалуйста, вы непосредственно задерживали Навального?, — вновь начинает адвокат. Она задает вопросы: сколько человек задерживали оппозиционера; кто отдал такой приказ; представлялись ли полицейские; почему протокол не составился на месте. Зверев отвечает точно так же, как и в первый раз.
Михайлова опять узнает про то, кто составлял рапорт; полицеский заблаговременно сообщает, что писал его сам, а брал объяснения у него капитан Бандура.
— Как конкретно вы можете объяснить, что все рапорты слово в слово повторяют другие?
— Действия, которые совершал гражданин Навальный были описаны нами... каждый составлял сам, я не знаю, почему они идентичны, — оправдывается свидетель.
Михайлова задает еще несколько вопросов и говорит, что это все. У Навального вопросов нет.
Адвокат Михайлова просит оставить свидетеля для того, чтобы посмотреть видеозапись задержания Навального вместе с ним, но он уже уходит.
— А его можно догнать, я думаю, приставу это несложно сделать, — говорит Михайлова. Гордеев внимания не обращает и переходит к изучению видео.
Пока помощник настраивает аппаратуру для просмотра, Гордеев просит защитников Навального заявить еще какие-нибудь ходатайства. Михайлова вновь выступает с заявлением о незаконности действий сотрудников полиции, а Кобзев просит допросить явившихся Илью Пахомова и Ольгу Гусеву, которые были очевидцами задержания Навального, а также вновь вызвать полицейского Дубинина и командира полка Шавырина. Кобзев также читает ходатайства об исключении части доказательств из дела, повторяя доводы о несуществующем адресе и других ошибках в документах.
Гордеев удаляется в совещательную комнату для вынесения решения по ходатайствам.
Пока все ждут очередного решения Гордеева, полицейские запрещают передать Навальному его сумку с вещами, которая лежала в машине, в спецприемник. Полицейский говорит, что ничего передавать не позволит.
Вернувшись, Гордеев зачитывает постановление: в нем можно лишь уловить отдельные фразы, как «нет оснований», «оснований не усматривается» или «основания отсутствуют». Он отклоняет все ходатайства, за исключением просьбы о допросе Пахомова и Гусевой.
Первым заходит сотрудник штаба «Забастовки избирателей» Пахомов, молодой человек невысокого роста в сине-голубой рубашке в крупную клетку.
Адвокат Кобзев просит его рассказать про обстоятельства задержания Навального.
— Это происходило между памятником Пушкину и кинотеатром на Пушкинской. Примерно в 14:15 — 14:20, когда Алексей Анатольевич общался с людьми на площади, с одной стороны стали подбегать сотрудники полиции и ОМОНа и выхватили Алексея Анатольевича, — рассказывает свидетель.
Он уточняет, что полицейские не представились и ни о чем не говорили; также он утверждает, что при задержании Навальный не давал интервью СМИ, а говорил с кем-то из толпы (вроде как с казаком).
Пахомов говорит, что Навальный подчинился полицейским и не препятствовал своему задержанию.
— В целом, его действия были конклюдентными, — говорит свидетель.
— Какими? — громко переспрашивает Навальный.
— Конклюдентными. Вы же юрист, — улыбается молодой человек
Он кратко отвечает на вопросы адвокатов о времени задержания и продолжительности взаимодействия с полицией, после чего его отпускают.
Следующий свидетель — активистка Ольга Гусева, девушка в черном платье с белыми цветами.
Кобзев аналогично просит рассказать свидетельницу об обстоятельствах задержания Навального.
— Алексея задержали примерно в 14:15 — 14:20. Тогда на площади уже было много людей, мы находились между памятником Пушкину и фонтаном, чуть правее, — начинает Гусева.
Как и Пахомов, она рассказывает, что в момент задержания Навальный разговаривал с казаком; оппозиционер, по ее словам, во время задержания не сопротивлялся и просил людей его не отбивать.
— Полицейские просто выхватили его и унесли с собой, — заканчивает рассказ свидетельница.
Кобзев уточняет, задерживали ли эти полицейские еще кого-то, когда именно это произошло и были ли вокруг Навального журналисты. Журналистов Гусева вокруг Навального не помнит. Ее отпускают.
Судья Гордеев переходит к рассмотрению дела по существу и пересказывает обстоятельства, изложенные в протоколе. Согласно ему, Навальный «воспрепятствовал исполнению служебных обязанностей» полицейских, «отказывался пройти в служебный автобус», а также «демонстративно игнорировал» требования сотрудников полиции, которые в мегафон требовали ото всех разойтись.
Судья дает слово Навальному.
— Ваша честь, вы знаете, что такое конклюдентные действия?
— Давайте по существу, — устало просит Гордеев.
Навальный отвечает, что все это по существу, и просит дослушать.
— Полчаса назад вы сидели три часа в этой комнате, а затем вышли с трясущимися руками...
— Навальный, давайте по существу, — кричит Гордеев. — Давайте по существу дела, или я делаю вам замечание.
— Чего вы сейчас хорохоритесь? Когда вам звонили и говорили, какой должен был быть срок ареста, тогда надо было хорохориться, а сейчас послушайте тихенько и посидите, — горячится Навальный.
Он громко и выразительно выступает с монологом о «конклюдентных действиях» Гордеева, о том, что полицейский лгал, а судья — покрывал его.
— Вы — не судья, а приложение к телефонной трубке, — заканчивает Навальный и садится.
Гордеев начинает читать материалы дела; судя по голосу, он раздражен.
Гордеев быстро перечисляет документы из дела и дает слово защите.
Вадим Кобзев начинает читать позицию по листку; он ссылается на позицию Верховного суда и говорит, что в протоколе не указано, каким именно действиям не подчинился Навальный. Затем, как и в прошлый раз, он пересказывает шаги заявителей митинга 5 мая, которые они предприняли для того, чтобы попытаться его согласовать.
Журналистов запускают обратно в зал. Навального также заводят.
Вышедший из совещательной комнаты судья говорит, что Навальный признан виновным по статье 19.3 КоАП. Он назначает политику 15 суток административного ареста. Считаться они будут с той же даты, которая звучала в постановлении по предыдущему решению. Таким образом, политик проведет под арестом 30 суток.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке