Акция, за которую задержали Алехину, прошла 16 апреля — в день, когда Роскомнадзор начал блокировку мессенджера Telegram. Около десятка активистов пришли к зданию ФСБ на Лубянке и стали запускать разноцветные самолетики.
Силовики задержали 12 человек, всех привезли в отдел полиции и оставили на ночь. На следующий день, 17 апреля, суд оштрафовал на 10 и 20 тысяч рублей двоих активисток. «Медиазона» вела онлайн с рассмотрения их протоколов.
Остальных задержанных на акции — Людмилу Сукову, Александра Софеева, Генриха Фон Дестио, Степана Выбоча, Алису Гордееву, Егора Еремеева, Ольгу Савченко и Соню Трофимову — отпустили из ОВД под подписки о явке в суд. Одна из задержанных в своем твиттере отмечала, что активисты не стали их подписывать.
Алехину и Энтео оставили в полиции на вторую ночь. На них составили протоколы по части 1 статьи 20.2.2 КоАП (организация не являющегося публичным мероприятием массового одновременного пребывания граждан в общественных местах, которые повлекли нарушение общественного порядка).
Задержанные ждут начала рассмотрения своих протоколов. Интересы Алехиной будут представлять адвокаты Светлана Сидоркина и Анна Полозова.
Наказание по части 1 статьи 20.2.2 КоАП предусматривает штраф до 20 тысяч рублей, обязательные работы на срок до ста часов, либо административный арест до 15 суток.
Участники процесса зашли в зал, следом за ними заходит судья Юлия Мордвина. Первым будет рассмотрено дело Алехиной.
Судья перечисляет личные данные участницы Pussy Riot.
— В течение года к административной ответственности привлекались? — спрашивает судья.
— Да.
— Что вам было назначено?
— Ну, работы.
— Исполнили?
— Отношения это к этому суду не имеет, мне даже не прислали постановление.
Судья разъясняет Алехиной ее права. Отводов ни у кого нет.
Адвокат Полозова ходатайствует о ведении протокола суда, ссылаясь на постановление Пленума Верховного суда. Защитница Сидоркина ее поддерживает: «Я считаю, что ходатайства эти юридически значимы и полностью соответствуют защите интересов Алехиной».
Кроме того, Сидоркина просит привлечь к рассмотрению дела прокурора. Она также просит вызвать свидетелей — полицейских, которые задерживали участников акции и составляли рапорта. Это необходимо, так как документы составлены противоречиво, из них нельзя установить все обстоятельство, говорит Сидоркина. Адвокат упоминает решение Европейского суда по правам человека о необходимости рассматривать дело вместе с сотрудниками полиции, составлявшими протокол.
Сидоркина называет фамилии полицейских: Булдырев, Дворцов, Пичулин и Фомин. В частности, Фомин осматривал группу акции в фейсбуке и сделал вывод, что Алехина была организатором.
Адвокат также просит допросить в качестве свидетеля Ольгу Шалину, которая наблюдала за акцией, и задержанных вместе с Алехиной Людмилу Сукову и Александра Софеева.
Сидоркина также просит приобщить к делу фотографии, сделанные Шалиной. Судья перебивает речь адвоката: она интересуется, была ли Шалина задержана. Ее не задерживали.
Защитница Полозова просит приобщить к делу видеозапись акции из паблика Mash «ВКонтакте» и свидетельство о рождении сына Алехиной Филиппа.
Судья уходит для решения по ходатайствам.
Судья Мордвина возвращается в зал. Она отказывает в ведении протокола, поскольку это не обязательно. Ходатайство о привлечении прокурора судья также отклоняет.
В вызове в суд полицейских Мордвина отказывает, поскольку считает, что это преждевременным — саму Алехину еще не опрашивали, ее позиция неизвестна. Свидетельство о рождении сына Алехиной судья приобщает.
Теперь Алехина рассказывает обстоятельства задержания:
— Я пришла на Лубянку, чтобы пускать бумажные самолетики, потому что в тот день вступило решение о блокировке Telegram. Поскольку 23 статья Конституции гарантирует нам право переписки, мы решили, что наше право было нарушено.
— То есть вы намерено туда пришли? — спрашивает судья.
— Разумеется.
По ее словам, во время акции играла песня Глеба Самойлова «Мы будем жить всегда». Вскоре из здания ФСБ на Лубянке вышли «сотрудники в форме» и стали задерживать людей.
— Вы мешали кому-то?
— Нет, я видела, что дети поднимали самолетики, радовались, — говорит Алехина.
По словам Алехиной, полицейские держали активистов более трех часов, не объясняя, что происходит. До следующего дня участнице Pussy Riot не показывали никаких документов, а протокол составили без нее.
На следующий день, 17 апреля, в отдел пришли члены ОНК и потребовали от полиции документы, рассказывает Алехина. Пока к задержанным ехала защитница, документы все же показали.
Вопросы задает адвокат Сидоркина. Алехина повторяет, что участники акции запускали самолетики, тут же приехал автозак. Она говорит, что «ФСБ заблокировала Telegram при помощи своих марионеточных Роскомнадзора и суда».
— У вас спрашивали, есть ли у вас дети на иждивении?
— Нет, таких вопросов не задавали.
Судья уточняет, с кем живет ребенок Алехиной. Та отвечает, что сын живет с ней и с отцом. Сейчас он находится дома.
Судья оглашает материалы дела: различные протоколы, рапорты, отказ от письменных объяснений.
— Отказывались от объяснений? — спрашивает судья Мордвина.
— Я не видела никаких бумаг.
— О чем вас там спрашивали?
— Они меня спрашивали, нужно ли расстреливать преступников, ставить их к стенке, как действует пенитенциарная система в Норвегии, — вспоминает Алехина.
В деле также есть письменное объяснение сотрудников полиции Дворцова и Болдырева, письменное объяснение Пищулина, рапорты полицейских.
Слово берет адвокат Сидоркина:
— Я ознакомилась с материалами, могу обозначить это фразеологизмом «А был ли мальчик». В действиях Маши нет состава административного правонарушения.
— Маши нет у нас, — перебивает ее судья.
— Марии Алехиной, — поправляется Сидоркина.
Защитница зачитывает рапорт, где говорится, что Алехина «пускала бумажные изделия, засоряя им проезжую часть, и мешала движению, запуская бумажные изделия в дверь и перпендекулярно движению пешеходов». «Бумажные изделия» падали на проезжую часть и мешали передвижению.
Адвокат считает, что запуск самолетиков нельзя считать публичным мероприятием. По закону под этим термином подразумевается открытая, мирная демонстрация или митинг.
— Я считаю, что данное действие не подпадает ни под одному форму публичного меропрития, — подчеркивает она.
Сидоркина считает, что у полицейских нет доказательств, на основании которых Алехину и Энтео могут привлечь к ответственности и как организаторов, и как участников. Они указывали, что Алехина —организатор, ссылаясь на группу в фейсбуке. Адвокат отмечает, что это может быть доказательством, только если в Роскомнадзоре подтвердят, что ее IP-адрес совпадает с адресом аккаунта, с которого публиковали посты в группе в фейсбуке.
Если отслеживать хронологию, то протокол был составлен 16 апреля, объяснения полицейского Фомина были получены ночью, что ставит под сомнение его аргументацию, говорит Сидоркина. Кроме того, неизвестно, на каком основании Фомин собирал материал и проводил осмотр страницы. Его статус никак не обозначен. Это дает основание поставить под сомнение и исключить составленные им документы из доказательств.
Сидоркина обращает внимание, что нет доказательств того, что Алехина была организаторов акции, как нет доказательств, что это было публичное мероприятие. «При таких обстоятельствах можно говорить об отсутствии состава административного правонарушения», — заключает Сидоркина.
Сидоркина подчеркивает, что протокол составили без Алехиной, в нем нет нужных сведений. Например, неверно указано время проведения мероприятия: время 18:00 соответствует действительности, а в протоколе оно указано на полчаса позже.
— Я считаю абсурдным утверждение, что действия лиц на площади мешали движению транспорта и людей. С той же значимостью можно говорить, что осадки мешают движению средств и транспорта и людей, — говорит адвокат. — У нее несовершеннолетний ребенок и задерживать ее не имели права больше трех часов.
Сидоркина называет задержание посягательством на ее личную свободу, поскольку она не могла участвовать в воспитании сына. Было грубо нарушено право Алехиной на свободу, отмечает Сидоркина.
Она просит прекратить административное производство.
Теперь выступает адвокат Полозова. Она полностью поддерживает позицию коллеги. Полозова акцентриует, что в материалах нет ни одного доказательства того, что Алехина была организатором акции.
— Тем более статья предусматривает организацию публичного мероприятия, — говорит Полозова.
— Или участие, — поправляет ее судья.
— Или участие.
Полозова повторяет аргумент защитницы Сидоркиной об IP-адресе Алехиной и Роскомнадзоре.
— Рапорты [полицейских] полностью совпадают. Это невозможно, что люди одним языком объясняют обстоятельства, — возмущается Полозова. — Есть много противоречий и сомнений, и, действительно, в запуске самолетиков нет состава.
Кроме того, адвокат напоминает о статье 11 Европейской конвенции о защите прав человека на свободу выражения мнения.
Судья спрашивает, почему сын Алехиной не вписан в паспорт.
— Потому что паспорт был получен повторно, — отвечает она.
— Теряли ли что ли?
Алехина молчит.
— Хотите что-то добавить?
— Что Лубянку нужно превратить в музей, а эфэсбэшников люстрировать.
Судья уходит в совещательную комнату.
Слушателей и журналистов пустили в зал. Заходит судья Мордвина и зачитывает решение. Суд пришел к выводу, что запуск самолетиков мешали порядку и создали помехи для пешеходов и передвижения транспорта.
— Суд установил, что группа из 12 человека изготовляли бумажные изделия и мешали проходу граждан. Алехина не реагировала на замечания прохожих, продолжала бросать, при этом Алехина организовала мероприятие, — читает судья.
Вина Алехиной подтверждается документами, оснований для их исключения нет. Алехина не оспаривала протоколы во время составления и отказалась их подписывать, отмечает судья. Все ее права были соблюдены. Доводы защиты основаны на неправильных толкованиях законов, считает она.
Суд назначает Алехиной сто часов обязательных работ.
«По сути сейчас ФСБ является той организацией, которая владеет и судом, и Роскомнадзором, и в принципе контролирует жизнь граждан в нашей стране. Я не считаю, что это правильно», — сказала Алехина журналистам после заседания.
На улице Энтео и Алехина сложили бумажные самолетики и запустили их в здание суда.
Через пять минут судья возвращается и объявляет, что в ходатайстве адвоката отказано.
Слово берет Энтео:
— Я не признаю своей вины и не считаю, что я как-то нарушил закон Российской Федерации. Могу пояснить. Я узнал, что в России заблокировали Telegram при помощи Таганского суда, за этим стояли органы ФСБ. В 20-м веке государство убивало своих граждан, это коснулось моей семьи, и в нацистском государстве людям запрещали общаться анонимно, — говорит Энтео, упоминая, что за переписку посадили Александра Солженицына.
Энтео узнал про блокировку и решил, что это недоступимо. Энтео выразил свое конституционное право на мнение в художественной форме, объясняет он.
— Я не скандировал лозунги, никому не мешал. Самолетики, которые я выпустил, они сложились аккуратно и никому не доставляли проблем. Это был мой художественный жест, которым я защищаю свой народ от тирании, — продолжает Энтео. — Я сидел двое суток в клетке за то, что сложил несколько бумажных самолетиков и молча запустил их в небо.
Судья перебивает его и просит говорить по существу.
Адвокат Полозова спрашивает у Энтео, во сколько его задержали — в шесть часов вечера. Энтео повтоярет, что самолетики никому не мешали и «стали экспонатами в коллекции людей, которые там были».
Теперь защитница интересуется, был ли он организатором. Энтео отвечает, что просто пришел пускать самолетики и не объяснял, кому что делать. «Все мои действия заключались в художественном акте пускания самолетиков», — говорит он.
Активист рассказывает, что в отдел задержанных доставили в 18:40. Никто не объяснял, в чем они обвиняются. У Энтео забрали шнурки и посадили в клетку, где он провел двое суток. Только вчера после посещения ОНК ему дали ознакомиться с документами. «Я не знал, что проснусь в стране, где сажают в клетку за то, что пускают самолетики», — отмечает Энтео.
Судья:
— Сколько дали протоколов?
— Мне дали два листочка, скрепленных между собой.
— Протокол? Копия протокола?
— Да, протокол.
Судья спрашивает, привлекался ли Энтео к административной ответственности раньше. По его словам, в 2017 и 2018 годах он не привлекался, привлекался очень давно.
Судья отмечает, что в 2015 году он получил штраф 500 рублей за мелкое хулиганство. Энтео говорит, что не помнит, за что. Активист отмечает, что всегда оплачивает штрафы и называет себя «добрым гражданином».
Стороны переходят к изучению материалов. В деле есть протокол о правонарушении, рапорта сотрудников полиции Болдырева и Кузнецова, протокол о доставлении и задержании, объяснения, от которых Алехина отказалась, сведения о раннем административном наказании.
Слово берет адвокат Полозова.
— Защита полагает, что есть основание допросить свидетелей, а именно полицейских задержавших и составивших протокол — Болдырев и Кузнецов, а также дежурный Серегин, который составлял протокол.
Полозова считает, что их допрос нужен, чтобы установить все обстоятельства. Документы в деле составлены противоречиво. Например, Энтео говорил о том, что его доставили и задержали в другое время.
Как и на рассмотрении протокола Марии Алехиной, она просит допросить свидетей Софеева, Сукову и Шалину, а также приобщить фотографии Шалиной. Они находились рядом и могут рассказать, что было на акции.
Судья спрашивает, пускали ли свидетели самолетики. Энтео отвечает, что Шалина точно не пускала самолетики.
У Полозовой еще одно ходатайство: приобщить видеозапись Mash с акции.
Просит также допросить Владимира Еникеев, который посетил Цорионово в ОВД и может подтвердить время задержания и доставления
Судья возвращается и отказывает в удовлетворении всех ходатайств, кроме приобщения фотографий.
Адвокат Полозова говорит, что у граждан есть право на выражение мнения, ссылаясь на статью 11 Европейской конвенции о защите прав человека. Ситуация, когда судья перебивает Энтео, пока он говорит, что выражал свое мнение, — это нарушение его права на выражение мнения.
Она просит обратить внимание на то, что документы в деле противоречивы, свидетелей не допросили. Протоколы задержания и доставления — недопустимые доказательства, уверена защитница. Это может подтвердить ОНК. Свидетели защиты были также зрителями и могли подтвердить все обстоятельства.
— В его действиях нет состава административного правонарушения, — говорит Полозова. Она просит прекратить административное произовдство.
Судья спрашивает, есть ли у Энтео дополнения.
— Я считаю, что я не нарушал закон и все, что я делал, находится в рамках Конституции. Не хочу, чтобы после вашего решения мы оставили прецедент, что людей сажают в клетки за бумажные самолетики. Если люди не объединятся для того, чтобы сохранять себя от тирании спецслужб, то будущего у нас не будет и мы вернемся к ужасам тоталитаризма, — подчеркивает Энтео.
Он просит судью «сделать выбор». Она удаляется, пообещав вернуться через полчаса.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке