На прошлом заседании стороны допросили свидетеля Ирину Дютину. В 2016 году она работала секретарем в приемной Алексея Улюкаева и отвечала на телефонные звонки. В ходе следствия ей давали прослушать аудиозапись, на которой она узнала свой голос, а также голос Улюкаева и главы «Роснефти» Игоря Сечина. Запись была сделана в ноябре 2016 года, в день задержания экс-министра.
«Мне звонила секретарь Сечина, она просила соединить», — вспоминала свидетель. Как часто звонили из приемной Сечина, она не помнит: «Каждый день в приемной министра очень много звонков, я не могу ответить на этот вопрос. Это было год назад, и я не могу вам точно сказать». Входящие звонки, если Улюкаева не было на месте или он был занят, Дютина фиксировала в Outlook.
Адвокаты Улюкаева попросили прослушать аудиозапись телефонного разговора в присутствии свидетеля, но судья отклонила это ходатайство. Прокуроры заметили, что защита может повторно вызвать свидетеля в суд позже.
Затем на суде выступил менеджер службы безопасности «Роснефти» Вадим Деревягин. Он рассказал, что в его обязанности входит обеспечение безопасности исполнительного директора компании Игоря Сечина. Прошлой осенью он ездил в Индию на саммит БРИКС. Там он видел, как глава ВТБ Андрей Костин и Игорь Сечин играют в бильярд. В какой-то момент к ним подошел Улюкаев. Они пообщались не более пяти минут. «Разговор я не слышал. Я находился на достаточно большом расстоянии. Я думаю, не менее 10 метров», — сказал Деревягин. Каких-либо жестов Улюкаева «в виде двух пальцев» он не заметил. После заседания адвокат Улюкаева Дареджан Квеидзе объяснила «Интерфаксу», что, по показаниям Сечина, Улюкаев во время игры в бильярд показал ему два пальца, имея в виду сумму взятки. «Но кроме него этого никто не видел и не слышал. И после этого саммита Улюкаев с Сечиным не встречались», — добавила адвокат.
Улюкаев вошел в зал суда. Журналисты начали задавать ему вопросы, но его адвокат напомнил, что отвечать на них бывший министр не может, иначе ему изменят меру пресечения. Адвокат Виктория Бурковская говорит, что ее подзащитный читает сейчас Льва Толстого.
Судья Лариса Семенова объявила о начале заседания.
Прокурор Борис Непорожный пригласил свидетеля. В зал вошел мужчина в сером костюме и светло-фиолетовой рубашке. Калугин Алексей Петрович, представился он, действующий сотрудник ФСБ.
По просьбе прокурора свидетель поясняет, что 14 ноября 2016 года он приехал в офис «Роснефти» на Софийской набережной, точный адрес не может вспомнить.
«Туда надо было прибыть для осмотра места происшествия. Была информация о преступлении, получении взятки. Примерно в 17:30 на Софийской набережной был остановлен автомобиль BMW, из него вышел водитель и Улюкаев Алексей Валентинович», — рассказывает Калугин.
Свидетель Калугин говорит, что следственные действия проходили по правилам: сотрудники представились, задали Улюкаеву несколько вопросов и стали осматривать багажник машины, где нашли коричневую сумку и корзинку. Все права министру и его водителю разъяснялись. «Я объявил, что сейчас будет производиться осмотр места происшествия и разъяснил права понятым», — вспоминает свидетель. Вместе с ним были специалисты.
Прокурор Непорожный спрашивает, возражали ли Улюкаев и водитель Илья Макаров против проведения осмотра места происшествия. Тот отвечает, что не возражали. Когда в багажнике нашли сумку, Улюкаев сказал, что не знает, чья она, рассказывает Калугин. Затем специалисты стали обрабатывать руки водителя и Улюкаева специальным раствором, сделали смывы. Свечение ультрафиолетовой лампы показало наличие красящего вещества на их руках.
— Ввиду того, что было холодно, а Улюкаев был одет в летнюю одежду, я предложил дальнейший осмотр провести в помещении, — вспоминает сотрудник ФСБ.
Оперативник в одноразовых перчатках перенес сумку в помещение. Калугин спросил у Улюкаева, есть ли у него ключи к сумке. Министр сам достал ключ из правого кармана брюк. На брелоке и на ключе также были следы свечения от спецвещества. В сумке были денежные средства на сумму 2 млн долларов, рассказывает Калугин. На вопрос откуда деньги, Улюкаев отвечать отказался, а потом сделал какое-то замечание в протоколе.
Свидетель рассказывает, что сотрудники ФСБ составили протокол, потом показали понятым, все было подписано.
— Скажите, пожалуйста, когда вы впервые увидели Улюкаева, вы спросили, с какой целью он находится на территории «Роснефти»? — спрашивает Непорожный.
— Да, я задавал такой вопрос.
— Что он ответил?
— Что приехал на деловую встречу.
Калугин не помнит, спрашивал ли он Улюкаева перед началом осмотра, есть ли в машине деньги. По его словам, плетеная корзинка, которая стояла в багажнике, была упакована в полиэтилен. «Я видел две-три бутылки вина», — говорит он. По поводу сумки Улюкаев сказал, что ему неизвестно, как она оказалась в машине.
— Сейчас помните фамилии специалистов, которые принимали участие в осмотре? — уточняет прокурор Непорожный.
— Одного помню, Комаров.
— У кого на ладонях были обнаружены светящиеся элементы [спецпрепарата «Тушь-семь»]? — продолжает задавать вопросы прокурор.
— У Улюкаева и [его водителя Ильи] Макарова, — отвечает свидетель Калугин.
— Они что-то поясняли по этому поводу?
— Первичных пояснений никаких не было. Во время составления протокола водитель сообщил, что помогал Улюкаеву поместить корзинку в багажник и отодвигал сумку в сторону руками, поэтому у него следы [проявляющего вещества] остались.
— А Улюкаев?
— Улюкаев сказал, что получил эту сумку от Сечина. Полагал, что там какой-то подарок.
Также Алексей Улюкаев потом говорил, что не знает, откуда у него ключ в кармане, вспоминает свидетель Калугин.
— Денежные средства каким образом были упакованы? — спрашивает прокурор Непорожный.
— Двадцать пачек были без упаковки, а остальные 180 были упакованы в полимерный материал. Они были перевязаны банковской лентой.
«Могу дополнить, что при осмотре на купюрах, которые не были упакованы, было выявлено специальное средство "Тушь-семь"», — говорит сотрудник ФСБ. Он еще раз подчеркивает, что все знакомились с протоколом осмотра места происшествия, а Улюкаев сделал к нему замечание на последнем листе. Калугин не может вспомнить, чего оно касалось.
Прокурор Непорожный спрашивает, нашел ли Калугин впоследствии какие-то ошибки в протоколе осмотра местра происшествия. Свидетель рассказывает, что позже дополнительно перечитывал документ и заметил, что неправильно указал время, исправил его, а потом попросил понятых и других участников заверить это подписями.
Прокурор обращает внимание, что в некоторых местах протокола водитель Макаров указан с разными инициалами. Он интересуется, был ли среди участников осмотра места происшествия еще кто-то с такой фамилией. Свидетель говорит, что не было. «Это моя техническая ошибка», — отмечает Калугин.
Вопросы задает прокурор Павел Филипчук. Он просит уточнить, какую должность свидетель занимал 14 ноября 2016 года. Свидетель объясняет, что он был дознавателем, в его обязанности входило проведение неотложных оперативных действий.
— Известны ли вам обстоятельства организации проведения оперативного эксперимента в отношении Улюкаева?
— Известны, так как это происходило на моих глазах. Оперативный эксперимент проводился на основании постановления, которое составил, соответственно, руководитель моего управления.
Денежные средства сотрудники ФСБ получили от «Роснефти», вспоминает Калугин. Их описали и в присутствии специалистов обработали специальным составом, поместили в сумку. Сумка и ее ручки были обработаны, а также ключ и брелок, которые после обработки убрали в конверт. В день проведения эксперимента их передали главе «Роснефти» Игорю Сечину в здании компании. До этого они хранились в ФСБ.
Свидетель уточняет, что знакомился с документами, касающимися эксперимента. По словам Калугина, сотрудник, составлявший их, советовался с ним по этому поводу.
— Согласно документам, какое место являлось местом вымогательства средств? — спрашивает прокурор Филипчук.
— Мы предполагали, что город Москва, что и указали в документах. Впоследствии, уже из СМИ, даже не из документов, узнал, что умысел формировался на территории другого государства. А первично предполагалось, что это происходит в Москве.
— Из чего вы сделали такой вывод?
— Заявление подавалось в Москве, детали не раскрывались.
— Участники эксперимента, в том числе лицо, передававшее деньги, они где проживают?
— В Москве. Исходя из опроса, Улюкаев обратился к Сечину в Москве. Уточнения поступили уже потом.
Адвокат Тимофей Гриднев спрашивает свидетеля, кто подал заявление о вымогательстве. Калугин отвечает, что документ был за подписью главы «Роснефти» Игоря Сечина и экс-главы службы безопасности компании Олега Феоктистова. Написано оно был от лица последнего.
Гриднев интересуется, производился ли опрос Сечина. Свидетель отвечает, что он этого не видел. Теперь адвокат спрашивает у Калугина, почему он участвовал в обработке денег в ФСБ, хотя ни в каких протоколах не указан. Тот отвечает, что видел это со стороны, но участником не был.
— Когда вы получили указание своего руководства выехать в «Роснефть»?
— 14-го во второй половине дня, — ответил сотрудник ФСБ. Точнее он сказать не может.
Калугин вышел из машины у «Роснефти», когда автомобиль Улюкаева уже остановили. Адвокат просит сказать для протокола, что Калугин не участвовал в передаче денег Улюкаеву. Свидетель раздраженно отвечает, что не участвовал, а знаком с процедурой. Прокурор Филипчук очень громко возражает и говорит, что защитник Гриднев манипулирует показаниями свидетеля.
— Где вы конкретно находились в «Роснефти» до того момента, как была остановлена машина [Улюкаева]?
— В служебном помещении с коллегами.
Понятые, по словам свидетеля, были приглашены одним из сотрудников. Их фамилии — Осипов и Шершнев, «по-моему», говорит Калугин.
— Кто дал указание остановить машину министра? Конкретно? И на каком основании ФСБ остановила машину министра?
— У нас были основания полагать, что в машине были денежные средства, полученные преступным путем.
— Вы подозревали, что Улюкаев взял взятку?
— Это была первичная информация. Я сейчас не подозреваю, и тогда не мог.
— На каком основании вы остановили машину? — распаляется Гриднев.
Гриднев спорит с судьей, но она снимает вопрос.
Адвокат спрашивает, изымались ли телефоны у водителя (в суде он рассказывал, что его телефоны отобрали еще в машине). Свидетель отвечает, что нет, но ими просили не пользоваться. Калугин также попросил Улюкаева не звонить, так как звонки могли помешать следственным действиям. Во время осмотра Улюкаеву звонили, но оперативники ФСБ просили ответить на телефон позже.
Адвокат допытывается, мог ли Улюкаев уехать со следственных действий.
— Только после окончания, — говорит свидетель.
— То есть вы его фактически задержали?
— Нет.
Улюкаев не просил отпустить его, говорит сотрудник ФСБ.
Калугин рассказывает, как все было с процессуальной точки зрения. Гриднев спрашивает, почему права объяснили только Улюкаеву и водителю Макарову, но не понятым. Кроме того, по словам защитника, в протоколе нет информации о том, что министру рассказали о возможности пользоваться юридической помощью во время следственных действий.
— В каком процессуальном качестве Улюкаев и Макаров принимали участие в осмотре места? — спрашивает адвокат Гриднев.
— Как лица, участвующие в осмотре места происшествия, — уверенно говорит сотрудник ФСБ.
— Кто это решил?
— Я, как проводивший осмотр.
— На каком основании?
— У меня была информация о противоправном деянии.
— Вы потом убедились, что было совершено противоправное деяние?
— Мы составили рапорт и направили его в Следственный комитет.
— Улюкаев был подозреваемым?
Судья снимает вопрос.
Теперь адвокат Гриднев интересуется, почему после обнаружения денег Улюкаева не задержали и не разрешили позвонить адвокату. Калугин говорит, что действововал как дознаватель и проводил осмотр места происшествия. В тот момент статуса процессуального у министра не было, говорит свидетель.
Гриднев спрашивает, на каком основании Улюкаева доставили в СК. «Для дальнейшего разбирательства», — отвечает свидетель.
Теперь Калугин напоминает, что Улюкаеву предложили поехать в СК, туда он отправился на своем автомобиле. Сотрудник ФСБ был в машине «в целях его же собственной безопасности». «Москва, ночь», — говорит Калугин. В зале засмеялись.
Свидетель подчеркивает, что не помнит обстоятельства, при которых Улюкаев поехал в СК. Гриднев продолжает задавать вопросы по процедуре осмотра места происшествия, получения образцов смывов и так далее.
— Вы понимаете, что это не осмотр места происшествия — получение смывов? — спрашивает Гриднев.
— Я возражаю, ваша честь, это оценка адвоката, а мы тут только вопросы задаем, — встает прокурор Непорожный.
Гриднев попытался возразить, но судья Семенова его остановила.
— Кроме Улюкаева, вы кому-то из участников действий предлагали вывернуть карманы?
— Не предлагал.
— Почему?
— Потому что сумка была обнаружена в его машине.
Калугин говорит, что Улюкаев сам, «добровольно», стал выворачивать карманы после того, как он спросил, заперта ли сумка. Если бы он отказался, Калугин бы взломал сумку, подчеркивает свидетель.
Вопросы задает адвокат Лариса Каштанова. Она спрашивает, кто занимался оперативным экспериментом. Калугин говорит, что не может назвать имя сотрудника. По поводу документов со свидетелем консультировался Александр Калиниченко, оперативный сотрудник. Сотрудника «Роснефти», который передал деньги в спецслужбу, Калугин не знает.
— Кто дал указание задержать машину министра? — повторяет Каштанова вопрос защитника Гриднева.
Свидетель, помолчав, говорит, что не помнит. Прокурор Непорожный поднялся со своего места и возражает: по его словам Калугин дал полные показания про осмотр, а адвокаты задают вопросы, не связанные с его показаниями. Протест отклонен, говорит судья. Калугин отвечает, что не помнит, кто давал указание задержать машину.
Калугин говорит, что Улюкаев положил ключи от сумки на стол.
— Вы заносили это в протокол? — спрашивает Каштанова.
— Нет.
— Может быть, что вы еще что-то не вносили?
Свидетель еще раз говорит, что точно не помнит, чего касалось замечание Улюкаева в протоколе.
Адвокат Улюкаева Виктория Бурковская спрашивает, кого кроме министра доставили в СК. Свидетель говорит, что не знает, потому что не присутствовал при этом.
— Откуда вы знали, что сумка была закрыта?
— Видно было по замку. Там створки закрыты, заглушка была, — объясняет Калугин.
Защитница Дареджан Квеидзе спрашивает, кто дал указание провести осмотр места происшествия.
— Так все-таки вам дали указание? Или это было самостоятельное действие?
— Дало указание руководство управления.
— Когда вы задавали вопросы господину Улюкаеву, изымали смывы с рук, вы действовали в рамках какого правового поля? Уголовно-процессуального кодекса или федерального закона об «Оперативно-розыскной деятельности»?
— В рамках Уголовно-процессуального кодекса.
Калугин на вопрос подсудимого Улюкаева отвечает, что подготовка к эксперименту проводилась в октябре 2016 года. Тогда информации о том, когда эксперимент будет реализован, не было, говорит свидетель.
— Подготовка к эксперименту и сам эксперимент, они каким интервалом времени отделяются? — спрашивает Улюкаев.
— Вопрос снимается, — говорит судья.
На еще один вопрос адвоката Каштановой Калугин отвечает, что указание о проведении следственных действий ему дал Ткачев Иван Иванович из управления «К». Это управление занимается контрразведывательным обеспечением кредитно-финансовой системы. Оно входит в Службу экономической безопасности ФСБ.
Обвинитель Непорожный просит огласить показания свидетеля в связи с некоторыми противоречиями. Судья Семенова просит свидетеля внимательно послушать показания.
Калугина допрашивали 22 мая 2017 года. На допросе он рассказал, как нашел во время осмотра машины Улюкаева сумку и корзинку. Улюкаев дотронулся до сумки только когда ставил в багажник корзинку, а саму сумку ставил Макаров, говорил свидетель на допросе.
Далее прокурор читает о том, что происходило уже в здании «Роснефти». Ключ от сумки министру передал Сечин, утверждал тогда Улюкаев. В замечании министра шла речь о том, что он не помнит, откуда сумка взялась в багажнике.
Далее в допросе подробно описывается, сколько денег было в сумке и чем они были обработаны. Также Калугин на допросе упоминал, что в протоколе осмотра ошибся в нескольких сериях найденных купюр и в инициалах водителя. В еще одном месте была другая ошибка — дату составления указали неверно, написав 2 ноября вместо 14 ноября.
Калугин, по просьбе адвоката Бурковской, подтверждает, что, по мнению Улюкаева, в сумке находится подарок от Сечина в виде хорошего вина.
— Когда вы давали показания, вы сообщили следствию, что, по словам Улюкаева, ключ ему передал Сечин?
— Давал.
— Как Алексей Валентинович объяснил нахождение сумки в машине?— спрашивает Бурковская.
— Ваша честь, я что-то не понимаю, мы уже спрашивали это все... — поднялся Непорожный. Судья соглашается и снимает вопрос.
Улюкаев спросил, сколько длился осмотр, но Калугин не может вспомнить. Подсудимый уточняет, просил ли он отпустить его в туалет во время осмотра. Свидетель не помнит, отпустили ли его в туалет одного или с сотрудниками ФСБ. Калугин еще раз подчеркивает, что Улюкаева никто ни в чем не ограничивал.
В суде изучают протокол осмотра места происшествия, который 14 ноября составил свидетель. Непорожный показывает свидетелю протокол, тот его листает, говорит, что там есть его подписи. Прокурор просит открыть последний лист. «Вы говорили о замечании Улюкаева… Вот на листе 199 есть замечания? Вы о них говорили?» — интересуется Непорожный. Речь идет о них, говорит свидетель.
Адвокат Гриднев просит Калугина открыть второй лист протокола. Там говорится, что Улюкаев на вопрос о сумке ответил, что получил ее от Сечина и думал, что это подарок в виде хорошего вина. «Правильно все указано в протоколе? Вы же его составляли», — спрашивает адвокат. Свидетель данные подтверждает.
Адвокат Бурковская просит объяснить, как Калугин определил участников осмотра места происшествия. Она спрашивает, видел ли он, как сумку поместили в багажник. Сотрудник ФСБ говорит, что не видел такого.
Теперь прокурор Непорожный просит показать свидетелю заявление, которое поступило в ФСБ.
— Об этом ли вы заявлении говорили? — интересуется он.
— Об этом. Оно поступило перед началом работы в рамках оперативно-розыскной деятельности, — объясняет Калугин.
Свидетель упомянул, что распоряжение о следственных действия в отношении Улюкаева ему дал Иван Ткачев. В ноябре 2016 года об этом писал РБК со ссылкой на источники. О назначении Ткачева руководителем управления «К» СЭБ ФСБ (контрразведка в кредитно-финансовой сфере) стало известно в сентябре 2016 года.
Ранее Ткачев занимал пост начальника 6-й службы управления собственной безопасности ФСБ. До Ткачева эту службу возглавлял Феоктистов, впоследствии ставший заместителем начальника УСБ ФСБ
В сентябре 2016 года стало известно о перестановках в УСБ ФСБ, Феоктистов был отправлен в качестве прикомандированного сотрудника в «Роснефть», где возглавил службу безопасности. Чуть позже стало известно о назначении Ткачева в управление «К».
Защитник Гриднев спрашивает, почему в заявлении сначала стояла подпись Олега Феоктистова, а затем Феоктистова и Сечина. Калугин говорит, что этот вопрос надо переадресовать им самим.
Теперь адвокат пытается выяснить, кто фактически подал заявление в ФСБ. Об этих обстоятельствах свидетель ничего не знает. «Я исполнитель, я его принял в производство... Точнее, наше управление приняло в производство, началась работа», — объясняет он.
Зарегистрировано заявление было в 9-м управлении ФСБ, а не в управлении «К», отмечает Гриднев. Калугин говорит, что его передали управлению «К». Почему между подачей заявления (оно подписано 27 октября) и регистрацией его в управлении «К» прошло 13 дней, он не знает. Калугин предложил спросить у главы ФСБ Александра Бортникова: «Может, оно у него было».
В управление «К» заявление поступило в конце октября, тогда же свидетель узнал о нем, отвечает Калугин на вопрос Ларисы Каштановой. Защитница спрашивает, кто еще работал по заявлению. Свидетель отвечает, что работали «те, кому это было поручено».
— Вы не могли бы сказать, чьи подписи стоят под подпиской о недопустимости провокационных действий? — спрашивает адвокат Бурковская.
— Я вижу расшифровку подписей — «И.И. Сечин, О.В. Феоктистов».
Защитница спрашивает, объясняли ли заявителям, подавшим заявление, что значит «недопустимость провокационных действий» . Калугин отвечает, что общей практики нет, все случаи рассматриваются отдельно, он ответить не может.
К свидетелю вопросов больше нет, он уходит. Заседание закончилось, следующее назначено на 10 утра 20 сентября.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке