Смерть в Акке. Как следствие в Дагестане оправдало убитого силовиками районного депутата и что из этого вышло

15 октября 2014 года 34-летний Рамис Мирзаханов, муниципальный депутат Табасаранского района Дагестана, проснулся от лая собаки в своем родном селе Акка. Было около четырех утра, когда Рамису позвонил живший по соседству старший брат Руслан, которому показалось, что кто-то прячется возле его дома. По словам Руслана, он подумал, что это могут быть поджигатели — в сентябре его машину дважды пытались сжечь.

Рамис сразу же бросился к дому брата, рассказывает его жена Заира Мирзаханова. «Рамис выбежал полураздетый, быстро на ходу одевал брюки и носки», — вспоминает она. Его мать Умайсат рассказывала, что вышла вслед за сыном за ворота, а когда увидела, как он завернул к школьному двору, через который шла тропинка к дому Рамиса, вернулась обратно. Тут же на улице раздались сначала одиночные выстрелы, потом автоматная очередь.

Руслан Мирзаханов, который в это время ждал брата на улице, рассказывает, что слышал, как тот трижды прокричал: «Не стреляйте, это я, Рамис!». После криков стрельба возобновилась. «Это 30 метров от той точки до меня. Я за стеной внутри двора [слышал]. А человек в 15–20 метрах, может, еще ближе, они это не слышать не могли», — уверен Руслан.

Жена и мать депутата подошли к окну и увидели людей в камуфляже. Один из них крикнул: «Закрой окно, а то расстреляю!». По словам Заиры, она сразу же позвонила Руслану и сказала, что слышала слова мужа на табасаранском: «Что вы наделали!» — и громкие вздохи.

Когда Руслан на машине подъехал к дому брата, он увидел лежащего посреди дороги окровавленного Рамиса в окружении пяти вооруженных людей в камуфляже и масках. Руслан вспоминает, что он попытался подойти к брату, кричал, что силовики убили его по ошибке, и просил помочь погрузить брата в машину и отвезти поскорее в больницу. Один из силовиков направил на него автомат со словами: «Стой, застрелю!», но он все равно подошел к брату. По словам Руслана, вооруженные люди между собой тоже обсуждали, что убили не того, кого собирались.

Один из силовиков кому-то позвонил, утверждает Руслан Мирзаханов, после этого его подчиненные принесли нож и телефон Nokia, положили их в левую руку Рамиса и стали фотографировать. Лишь после этого Руслану разрешили отвезти брата в больницу — тот был еще жив и пытался что-то сказать. «Было потеряно драгоценное время, может быть, мы могли спасти его», — сетует брат погибшего.

Согласно выводам судебно-медицинской экспертизы, Рамис Мирзаханов получил два огнестрельных ранения — в руку и спину, второе оказалось смертельным: пуля прошла сквозь брюшную полость, повредив почку, аорту и печень. Муниципальный депутат потерял много крови и умер в больнице.

Силовики. «Это случайность, мы извинимся»

В 2008 году Рамиса Мирзаханова впервые избрали депутатом районного собрания, через два года он стал главой молодежного парламента Табасаранского района, еще через два — снова избрался муниципальным депутатом. По словам родных, Мирзаханов претендовал на должность главы района и имел хорошую репутацию у местных жителей.

Брат Руслан и вдова Заира считают, что его гибель могла быть не ошибкой силовиков, а спланированным убийством, возможно, связанным с его планами стать главой администрации и приходом на этот пост Алавудина Мирзабалаева — по их словам, у депутата были сведения, что Мирзабалаев получил свою должность незаконно. В феврале 2018-го, во время зачистки в правительстве Дагестана, сотрудники МВД проводили ночью выемку документации и в администрации Табасаранского района. О результатах этих следственных действий ничего не известно.

Руслан Мирзаханов вспоминает, что брата-депутата вызвали к главе района за несколько дней до убийства: «Рамис мне потом рассказывал: "Когда я выходил из кабинета, он мне сказал: 'А я могу тебя отправить туда же, где твой брат, и сделать таким же, как он'". Вот этот Физули Мирзаханов, который был лесным террористом, за месяц [до убийства Рамиса] был уничтожен здесь».

Физули Мирзаханов — двоюродный брат Руслана и Рамиса, который вместе со своим сыном Абдулселимом присоединился к боевикам. По словам Руслана, остальная семья уже несколько лет разорвала с ними отношения из-за радикальности их взглядов. Дом ушедших к «лесным» родственников был недалеко от дома Рамиса.

Вдова Заира вспоминает, что раньше ее мужа-депутата всегда предупреждали о запланированных в их районе спецоперациях. «А последний месяц звонил ему эфэсбэшник, Фикрет его зовут. Он передавал ему сообщения: тебя хотят убрать, над твоей семьей хотят устроить шариатский суд, хотят поджечь ваш дом», — удивляется Заира. Она утверждает, что именно этот Фикрет руководил спецоперацией, во время которой застрелили Рамиса. В материалах дела руководителем сводной оперативной группы № 4 (СОГ-4), устроившей засаду в Табасаранском районе, указан сотрудник УФСБ Дагестана Фикрет Эфендиев. «Я просто не понимаю, почему его друзья вот так его подставили. Если они так хорошо все знали, почему же в ту ночь его не предупредили об этом? Если какие-то спецоперации проводят, его всегда предупреждали», — добавляет вдова.

«Хотя мы встречались с руководителем СОГ-4, хотя он сколько раз говорил, что это случайность, что мы приедем, со старейшинами, родственниками поговорим, мы придем к общему, мы извинимся, на официальном уровне было объявлено, что при вооруженном нападении он был уничтожен», — рассказывает Руслан Мирзаханов.

Он подчеркивает, что брат был лоялен власти и помогал местным силовикам: «За неделю до убийства к нему обратились бойцы СОГ-4, чтобы он им показал дорогу в гору, и он их выводил. Он был стопроцентно уверен, что делает что-то полезное, чтобы избавиться от этой грязи. Он поддерживал именно власть».

Рамис Мирзаханов. Фото: личный архив

Уголовное дело и посмертное оправдание

В первых сообщениях об убийстве муниципального депутата источники в силовых структурах утверждали, что Рамис Мирзаханов прятал у себя родственника-боевика, напал на силовиков с ножом и был застрелен. Родственника, согласно этим сообщениям, так и не нашли. В тот же день, 15 октября 2014-го, Следственный комитет возбудил в отношении погибшего уголовное дело по статье 317 УК (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа).

Потерпевшим по делу стал ефрейтор дислоцированной в Каспийске войсковой части № 7629 Юсуф Бабаев, прикомандированный к сводной оперативной группе № 4 УФСБ по Дагестану. Во время допросов он говорил, что стоял в оцеплении у дома Абдулселима Мирзаханова — главы Табасаранского района (при этом режим контртеррористической операции в районе не объявлялся). Из-за дома неожиданно вышел мужчина и, несмотря на предупредительные выстрелы и крик «Ложись, полиция», быстро направился к нему и дважды ударил ножом — в грудь и по руке. По словам ефрейтора, он увидел в руках у мужчины предмет, похожий на пистолет, оттолкнул его и выстрелил.

При этом судебно-медицинская экспертиза показала, что Рамису Мирзаханову стреляли в спину. Жена его брата на допросе рассказывала, что видела со второго этажа дома, как люди в камуфляже перевернули лежавшего вниз лицом Рамиса и оттащили его ближе к проходу, ведущему к дому родственника-боевика. Через девять месяцев Следственный комитет закрыл уголовное дело по статье 317 УК — после следственного эксперимента стало ясно, что показания ефрейтора Бабаева расходятся с экспертизой трупа, Мирзаханов не был убит при нападении на силовиков, а ефрейтор говорит неправду.

«Следствие приходит к категорическому выводу об отсутствии в действиях Мирзаханова Р.А. признаков преступления, предусмотренного ст. 317 УК РФ. Доводы [Бабаева] о том, что Мирзаханов Р.А. 15.10.2015, неожиданно выйдя из прохода между домами, набросился на него [с] ножом, после чего он, оттолкнув его от себя, произвел выстрелы, не нашли своего подтверждения и опровергаются полностью материалами дела», — сказано в постановлении о прекращении дела.

9 дел ефрейтора Бабаева

После того как дело против убитого депутата закрыли, к ответственности должны были привлечь застрелившего его ефрейтора, считает адвокат семьи Мирзаханова Аида Касимова, сотрудничающая с правозащитной организацией «Зона права». Еще в апреле 2015 года следователь дербентского отдела СК, расследовавший дело против Мирзаханова, передал в 315-й военный следственный отдел СК в Каспийске материалы о том, что в действиях застрелившего депутата ефрейтора Юсуфа Бабаева усматривается превышение полномочий (пункт «в» части 3 статьи 286 УК). Военный следователь дважды отказался возбуждать дело в отношении Бабаева, и дважды этот отказ отменял военный прокурор.

Через полгода проверку неожиданно передали в Чечню — хотя убийство произошло в Дагестане, там же служит и стрелявший ефрейтор. Там 9 ноября 2015 года в отношении силовика все же возбудили уголовное дело об убийстве (часть 1 статьи 105 УК) — следователи признали, что он стрелял депутату в спину. Ефрейтору Бабаеву предъявили подозрения, однако он остался на свободе — с него даже не взяли подписку о невыезде.

В июле 2016-го дело закрыли за отсутствием в действиях силовика состава преступления — это решение почти сразу отменил военный прокурор; с тех пор следователи семь раз прекращали возобновленное по решению прокуратуры дело, а прокуроры раз за разом отменяли эти постановления. Последнее постановление о прекращение было вынесено 19 марта и пока не отменено.

Закрывая дело, военное следствие настаивает, что погибший депутат Мирзаханов напал на ефрейтора Бабаева, и тот имел право открыть огонь — в подтверждение этого довода приводятся показания силовиков и экспертиза, согласно которой на изъятом с места преступления ноже нашли кровь Бабаева и генетические следы Мирзаханова. При этом эксперты не смогли установить, имел ли этот нож отношение к появлению рубцов на руке ефрейтора.

В постановлениях следователь утверждал, что племянник убитого депутата — сын его старшего брата Руслана Мирзаханова — воюет в Сирии на стороне террористов из «Исламского государства». Руслан говорит, что не знает, где сейчас находится его сын: последний раз они виделись на похоронах Рамиса, после этого он проводил сына на учебу в Пензу и после этого уже не смог с ним связаться. По словам Руслана Мирзаханова, он сообщал об исчезновении в районный отдел полиции, а из погранслужбы дагестанского управления ФСБ ему ответили, что сын не покидал Россию.

Адвокат Касимова говорит, что решение военного следствия о закрытии дела в отношении ефрейтора Бабаева полностью противоречит решению следователя о закрытии дела убитого депутата Мирзаханова. При этом следствие по делу Бабаева игнорирует слова свидетелей и берет во внимание только показания силовиков.

Рамис Мирзаханов. Фото: личный архив

Разговор в отделе. «Рамис оказался в ненужном месте»

Утром 10 марта 2016 года, когда дело об убийстве депутата еще расследовалось, участковый вызвал Руслана Мирзаханова в отдел полиции Табасаранского района, где он оказался в кабинете с двумя мужчинами — один из них был в военной форме, другой в гражданской одежде, он представился сотрудником ФСБ по имени Магомед. По словам Мирзаханова, этот сотрудник ФСБ расспрашивал его о сыне, а потом, забрав водительское удостоверение, зачем-то потребовал привезти в отдел и жену. Когда Руслан отказался и попросил вернуть права, Магомед стал бить его сначала ладонью по плечу, а затем кончиками пальцев в левый бок, вспоминает пострадавший. После этого его заперли в одной из камер отдела.

Руслан Мирзаханов стал звать дежурного сотрудника, но вместо него вернулись те же двое вместе с начальником отдела Тельманом Гаджиевым — тот был раздосадован жалобами Руслана на противоречия в показаниях Гаджиева по делу об убийстве его брата. Запись разговора в камере отдела осталась на диктофоне задержанного:

Человек в гражданском: Че ты себя как преступник ведешь, *****?

Мирзаханов: Не веду я себя как преступник. Кто себя как преступник ведет?

Человек в гражданском: Этот пидорас, вот я его сейчас, ***** <нрзб> Ты пидорас конченый. У тебя сын воюет в Сирии, ***** <нрзб>, ты сюда ходишь. Ты щас будешь еще *********** [выпендриваться] у меня, да?

Мирзаханов: Кто сказал, что мой сын находится в Сирии?

Человек в гражданском (кричит): Я тебе говорю. Сука, кляузник, *****. Попробуй *****, *****, вести себя так, я тебе устрою, *****! Че ты смотришь, чмо, *****. Веди разговор сначала, *****!

Лязг решетки.

Человек в гражданском: Скажи, герой, ***. На <нрзб> сына толкнул.

Мирзаханов: Я отправил его на учебу.

Звуки ударов.

Мирзаханов: Ай!

Человек в гражданском: Пойдем туда. Это начало только.

Скрип двери.

Человек в гражданском: Давай иди. <нрзб> Оружие есть у тебя здесь, говорю? Почему до сих пор ты живой, я не понимаю. Ты же конченый пидорас. У тебя сын в Сирии воюет, а племянник в лесу бегает, <нрзб>.

Мирзаханов: Он мне не племянник.

Шумы на записи.

Мирзаханов: Не надо так.

Человек в гражданском: Как надо? Я тебе сказал, чтоб твоя жена не ехала <нрзб>. Я тебе сказал как мужчина, чтоб она не ехала в такси с чужим человеком. Права оставляй здесь и езжай туда к ней домой, привези ее, сказал тебе.

Мирзаханов: Она с моим братом.

Звуки, похожие на звуки ударов.

Человек в гражданском: Ты слушай, эй. Пидорас конченый.

Начальник отдела полиции: Подожди, а когда ты сука на меня писал, *****, везде: начальник полиции ложные показания дал, ложную сводку дал. Я к тебе как к человеку относился, правильно тебе говорит, убивать надо таких, как ты, вот я тебе открыто говорю.

Мирзаханов: Рамиса убили вот так.

Начальник отдела полиции: Рамиса не убили.

Мирзаханов: А как?

Начальник отдела полиции: Рамис сам оказался в ненужном месте, сам прекрасно знаешь. А че он там делал в пять часов утра?

Мирзаханов: Я вызвал.

Начальник отдела полиции: А че начальник, я ложные показания дал?

Мирзаханов: Ложные показания… А как не дал?

Начальник отдела полиции: Ты, ***, <нрзб>.

Звуки ударов.

Человек в гражданском (кричит): Ты че, ***, сука эй. Ты че!

Мирзаханов несколько раз повторяет: «Не делай так». В это же время на записи слышны шумы, похожие на звуки ударов.

Человек в гражданском: Тогда, *****, язык свой не развязывай, *****.

Мирзаханов: Не делай так.

Человек в гражданском: Что, сука, *****. Я тебе покажу <нрзб>, не делай так.

Шумы на записи, похожие на звуки ударов.

Мирзаханов: Не делай так.

Человек в гражданском: ***** конченый, *****, давай, *****, *****, петух *****. Давайте закроем. Вот туда.

После этого Руслана Мирзаханова отвезли в Табасаранский районный суд, который арестовал его на сутки по статье 19.3 КоАП (неповиновение полиции). Выйдя на свободу, он написал в Следственный комитет Дербента заявление о действиях силовиков, однако следователь уже дважды вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Сейчас отказ отменен и дело снова возвращено на проверку.

На опросах участковый и начальник отдела полиции утверждали, что Мирзаханова никто не бил, а сам он кричал и нецензурно ругался. Оба утверждали, что не знают людей, общавшихся с Мирзахановым; в тот день, по их словам, находились сотрудники республиканского управления МВД и ФСБ. Начальник отдела Гаджиев уверял следователя, что под словами «убивать таких, как ты», имел в виду не Мирзаханова, а тех, кто воюет в Сирии против российских военных. Эксперт-лингвист, изучивший запись, назвал слова начальника отдела «оценочным суждением».

Рамис Мирзаханов. Фото: личный архив

Угрозы родным. «Мы можем вернуться»

Через несколько дней после событий в отделе полиции те же двое неизвестных сотрудников, которые, по словам Руслана Мирзаханова, били его и матерились, вызвали его вместе с вдовой убитого депутата в штаб проводившейся в то время в Табасаранском районе контртеррористической операции — штаб располагался в школе села Акка. Они забрали легально приобретенное Мирзахановым ружье.

«Мне начали говорить [в школе]: "Че, угомонился?". Вот этот человек в военной форме мне говорит: "Тебе нужно закрыть рот и не нужно говорить на начальника полиции и по уголовному делу жаловаться", — вспоминает Руслан, ответивший, что продолжит направлять жалобы. — И он мне говорит: "Тогда мы можем вернуться"».

Тем же утром в школу пришла Заира Мирзаханова, оставившая дома детей и свекровь. «Задержали меня там, а сами ворвались в мой дом, сказали, что у меня в доме есть подвал. У меня вообще нет никакого подвала! Час они где-то мои пальцы терли, отпечатки не могли взять. Потом сказали: идите, помойте руки с мылом. Я прихожу домой, а у меня весь дом вверх дном перевернули, диваны перевернуты, полы все автоматами они бьют — подвалы ищут. Я говорю: "Что вы делаете, почему меня держат там?" А мои дети испуганные сидят в углу, свекровь кричит, плачет, 78 лет ей все-таки», — рассказывает Заира.

Когда она попыталась снять происходящее на телефон, силовики отняли его. «[Один из них] начал мне угрожать: "Я тебя убью, твой муж такой-то, ты кого прикрываешь, я тебя в живых не оставлю". Потом завели меня в школу, стал там угрожать», — вспоминает Заира. Отпустили ее лишь к шести часам вечера.

Руслан Мирзаханов замечает, что именно после этой серии запугиваний дело стало разворачиваться не в их пользу — новые экспертизы подкрепляли версию силовиков, а сами они стали менять показания, а военный следователь стал выносить решения о прекращении дела против ефрейтора Бабаева. Сам Бабаев тогда обратился в газету «Черновик» с просьбой опубликовать его письмо. Издание разместило фрагмент его обращения: «…Мирзаханов Руслан реально пытается в свое оправдание за гибель брата провоцировать население на активные насильственные действия против меня, военнослужащих внутренних войск и других представителей федеральной власти, с огромным риском для жизни защищающих правопорядок в республике. Теперь мои сослуживцы боятся применять оружие в ходе спецопераций».

Брат убитого депутата однажды видел ефрейтора Бабаева в суде — извиняться за убийство Рамиса Мирзаханова тот не стал.