«На волне патриотического порыва». Как 19‑летний москвич стал обвиняемым в реабилитации нацизма, помочившись на портрет ветерана

За последние несколько месяцев фигурантами уголовных дел о реабилитации нацизма (статья 354.1 УК) стали несколько россиян: бездомный, расплавивший пластиковые венки на вечном огне, чтобы просушить носки, кировчанин, назвавший останки советских солдат «тухлым мясом», а войну бессмысленной, житель Владивостока, который вставил фото Гитлера в один ряд с ветеранами на сайте «Бессмертного полка».

Эту статью ужесточили в апреле 2021 года, вскоре после суда над Алексеем Навальным — политика обвиняли в клевете на ветерана Великой Отечественной войны Игната Артеменко — в частности ее состав дополнился наказанием за «унижение чести и достоинства ветерана» в СМИ или интернете.

В конце ноября под обвинение по обновленному составу этой статьи попал 19-летний москвич Матвей Юферов, который справил нужду на стенд с портретом ветерана ВОВ. Сторис с этим поступком появилась в его инстаграме ночью 25 ноября, а вслед за этим скриншоты в своем канале опубликовал Владислав Поздняков, основатель признанного экстремистским сообщества «Мужское государство». Вскоре после этого МВД и прокуратура объявили о проверке и возбуждении уголовного дела.

Матвей Юферов собирался ночным поездом отправиться в Петербург, чтобы навестить свою девушку Майю Яголу. Заранее о встрече они не договаривались, рассказала «Медиазоне» Майя — Юферов хотел сделать ей сюрприз. Перед поездкой поздно вечером 24 ноября он встретился со своими друзьями в кафе, где, как позже признался Матвей, они напились. Приятели распрощались, а один из них вызвался проводить Юферова до Восточного вокзала, дорога к которому пролегала через Измайловский бульвар.

По пути Юферов справил нужду на стенд с изображением фронтовика, попросив своего приятеля запечатлеть это на фото, — а затем выложил снимок в инстаграм. По словам его адвоката Татьяны Соломиной, Юферов сам не может объяснить, зачем это сделал и какие у него были мотивы. «Он это описывает исключительно так: "Какой-то я был пьяный, абсолютно какой-то идиотский порыв и настроение". Он дико раскаивается и в шоке от случившегося», — рассказывает «Медиазоне» Соломина.

«На самом деле, конечно, никакого намеренного действия не было, то есть просто пьяное стечение обстоятельств», — убежден Роман Савалха, близкий друг Юферова. По его словам, а также по словам девушки Матвея, ничего подобного тот в своей жизни прежде не совершал.

«Умысел на публичное осквернение»

Адвокат Соломина описывает своего подзащитного как «адекватного и умного мальчика из приличной семьи», который учился в престижной школе и получил хорошее воспитание: его отец — военный в отставке. Сейчас Юферов учится в РГГУ по специальности «Гостиничное дело» и увлекается уличной культурой — неплохо катается на скейте и рисует граффити.

Татьяна Юферова, мать Матвея на допросе в СК рассказывала, что сын всегда проявлял уважение к ветеранам, и по семейной традиции они каждое 9 мая всей семьей возлагали цветы к мемориалу, посвященному подвигам воинов ВОВ в Истре, где живут Юферовы — прапрадед студента тоже воевал.

Никаким блогером, как представили его некоторые СМИ, Юферов не был — по словам его друга Романа, на инстаграм юноши было подписано от силы 500 человек. Одним из первых, кто сообщил о снимке со справлявшем нужду на портрет ветерана молодым человеком, был Life — именно их новость, как отражено в рапорте сотрудника Центра «Э», послужила поводом для проверки, а потом и возбуждения уголовного дела. Само фото из своего инстаграма Юферов позже удалил.

Прокремлевские СМИ называли Юферова «отморозком», покинувшим Москву, чтобы скрыться от полиции, хотя на самом деле это не так, подчеркивает Соломина: поездка в Петербург была запланирована юношей заранее. Более того, он сам решил вернуться в Москву и прийти в полицию, когда узнал, что его разыскивают, говорит адвокат.

В день приезда Юферова в Петербург мать купила ему билет на самолет. Рейс задержался на несколько часов, в итоге в Домодедово студент прилетел рано утром 26-го ноября. В аэропорту студента уже ждали оперативники Центра «Э». При этом «Комсомольская правда» писала, что Юферова якобы задержали еще в Петербурге. «Им, конечно, очень хотелось показать, что он сбежал, а они его взяли и поймали», — говорит Соломина и добавляет, что силовики не хотели, чтобы ее подзащитный сам пришел на допрос.

Несмотря на возвращение Юферова в Москву, на заседании по мере пресечения в Измайловском районном суде, следователь утверждал, что студент собирался скрыться, хотя ни одного документа, подтверждающего это, он не представил, рассказывает Соломина.

Еще до возвращения в столицу юноша записал видеоролик с извинениями, который потом появился в твиттере телеканала РЕН ТВ. «Я знаю, что этот поступок настолько аморален, что меня поедает изнутри, когда я смотрю на это», — говорит на записи студент.

Уже во время следствия Юферов написал заявление, в котором признал вину, но отметил, что «несмотря на весь цинизм и вопиюще хулиганскую выходку», она не была продиктована нацистскими и экстремистскими убеждениями, которые он никогда не разделял. Также Юферов пожертвовал одному из фондов помощи ветеранам 30 тысяч рублей, которые накопил, подрабатывая курьером.

В поступке студента СК усмотрел «умысел на публичное осквернение символа воинской славы России и унижение чести и достоинства ветерана Великой Отечественной войны». Речь идет об Анатолии Фролове, который принимал участие в обороне Москвы и был награжден многочисленными наградами.

Дело против Юферова возбудили по части 4 статьи 354.1 УК — осквернение символов воинской славы России, оскорбление памяти защитников Отечества либо унижение чести и достоинства ветерана Великой Отечественной войны, совершенные публично с использованием интернета. Статья предусматривает до пяти лет лишения свободы или выплату штрафа в размере 5 млн рублей.

«Генерал в ярости»

По словам Татьяны Соломиной, следователи трижды проводили обыск по месту жительства ее подзащитного в расчете отыскать хоть что-то, что указывало бы на интерес Юферова к нацизму — но ничего подобного не нашли.

27 ноября, на следующий день после возвращения из Петербурга студента арестовали на два месяца. Защита предлагала отправить Юферова под домашний арест, указывая, что преступление, в котором обвиняется молодой человек, средней тяжести, к тому же ненасильственное. А кроме того, студент вообще впервые привлекался к уголовной ответственности. Несмотря на это следователь настаивал на СИЗО — и судья удовлетворил это ходатайство, по словам Соломиной, «абсолютно пустое». От залога суд тоже отказался, хотя мать Юферова подтвердила, что необходимая сумма на счету есть. «Судья просто переписал ходатайство следователя, никак не мотивировав, не проверив попытку [Юферова] скрыться», — говорит адвокат.

Расследованием дела о мочеиспускании на портрет ветерана занималась следственная группа из пяти человек. Оно было завершено за пять дней. Поспешность, с которой проводили расследование, и жесткую меру пресечения, избранную Юферову, Соломина связывает с позицией «генерала в ярости», на которого все время ссылались следователи. Источник «Комсомольской правды» сообщал, что дело находится «на личном контроле» руководителя ГСУ по Москве генерала Андрея Стрижова. Соломина предполагает, что, возможно, именно Стрижов постоянно подгонял измайловских следователей и требовал, чтобы те поскорее решили вопрос с Юферовым.

Ключевой свидетель обвинения в деле Юферова — его друг Григорий Вдовец. Именно он провожал студента до вокзала и сделал снимок у стенда с портретом ветерана, — а позднее дал показания против Матвея. Связаться с ним корреспонденту «Медиазоны» не удалось.

В материалах дела фигурирует и потерпевший — 69-летний Сергей Фролов, сын ветерана, на чей портрет помочился Юферов. «В его показаниях довольно много жесткой риторики, он сказал, что обижен поступком Юферова, но заявлять моральный вред не стал», — отмечает Соломина.

По ее совету Юферов ходатайствовал о рассмотрении дела в особом порядке. Это позволит молодому человеку расчитывать на минимальной срок, потому что шансов на оправдательный приговор в его случае все равно нет, считает адвокат.

Соломина отмечает, что судья будет руководствоваться не только процессуальными моментами и материалами следствия, но и, очевидно, политической повесткой. По ее мнению, сейчас власть создает запрос у населения на показательные наказания для героев историй, подобных той, в которую угодил Юферов. «Раз писает на ветерана — значит, фашист. Это априори, доказательству не подлежит, — рассуждает Соломина, — в воздухе просто носится этот огромный запрос и желание покарать и очень жестоко покарать».

Адвокат критикует статью о реабилитации нацизма, по которой практически «любое хулиганское действие можно подверстать к нацистским взглядам, даже если их нет». Соломина признает, что поступок ее подзащитного с точки зрения морали «отвратительный», но его точно нельзя считать реабилитацией нацизма — по ее мнению, правильнее было бы его квалифицировать максимум как вандализм, хотя по сути это мелкое хулиганство и административное нарушение.

«Она же практически была мертвая, нерабочая. А сейчас, на волне патриотического порыва и придания Великой Отечественной войне какой-то новой духовной скрепы, решили, что любой отход от государством заданной точки зрения по отношению к этому празднику нужно приравнять к нацистским взглядам. Это абсолютно порочная история, порочная практика. И самое главное — от этого страдают и следствие и сам [судебный] процесс», — рассуждает адвокат.

По ее словам, Матвей Юферов смирился со своим положением и даже готов к реальному сроку. Сама Соломина надеется, что судья проявит снисходительность к ее подзащитному, но считает, что условный срок скорее «будет чудом». 29 ноября дело студента передали в прокуратуру, рассмотреть его в суде могут уже на следующей неделе.

Исправлено в 13:36. Следствие по делу завершилось за пять дней; ранее в тексте указывалось, что оно продолжалось три дня.

Редактор: Мария Климова