«Через три минуты я убью вас». Вынесен приговор москвичу, который в метро выстрелил в глаз строителю из Таджикистана

40-летний житель Таджикистана Сулаймон Саидов специально прилетел в Москву из Душанбе, чтобы выступить в суде. С ним на заседание пришли брат и племянник — Саид и Мухаммаджон. Невысокий и смуглый Саидов держится скромно и немногословно отвечает на вопросы журналистов.

Суд по нападению на Саидова — первый в Москве процесс с участием коллегии присяжных заседателей в районном суде. Поправки, благодаря которым это стало возможно, вступили в силу с 1 июня — ранее присяжные могли рассматривать дела только в областных и краевых судах. В отличие от верховных, областных и краевых судов, где коллегии состоят из восьми человек, в районных судах будут работать коллегии из шести присяжных. В пресс-службе Мосгорсуда рассказывали, что коллегия сформировалась с первого раза и проработала четыре заседания: за это время присяжные изучили доказательства сторон и заслушали выступления подсудимого и потерпевшего. 23 июля шестерка ушла в совещательную комнату и уже через несколько часов вынесла вердикт — присяжные признали 61-летнего Сергея Царева виновным в покушении на убийство (статья 30, часть 1 статьи 105 УК) Саидова и не заслуживающим снисхождения.

«Новые Черемушки» — «Калужская»

Согласно обвинительному заключению, в шесть часов вечера 8 апреля 2016 года Сергей Царев ехал в московском метро. Находясь в вагоне поезда между станциями «Новые Черемушки» и «Калужская», Царев «спровоцировал конфликт» с Сулаймоном Саидовым. Во время ссоры москвич решил убить Саидова, достал из кармана куртки травматический пистолет «Оса» и выстрелил в оппонента «с близкого расстояния не менее двух раз». Резиновые пули попали в голову и корпус Саидова.

Когда вагон прибыл на «Калужскую», Царев выбежал из него, поднялся по эскалатору и вышел на улицу. Окровавленного Саидова вывели из вагона и вызвали скорую помощь. Очнулся он только в городской больнице имени Пирогова.

Согласно данным экспертизы, Саидов получил разнообразные повреждения головы: «рану левой лобно-височной области с раневым каналом, проникающим в височную область с вдавленным переломом левой теменной кости с наличием резиновой пули, рану правой брови с кольчатым переломом стенок лобной пазухи и стенок правой глазной орбиты с ушибом мозга и кровоизлиянием под мягкие мозговые оболочки». Правый глаз Саидова был контужен; впоследствии его пришлось ампутировать и заменить протезом.

Царева задержали в его квартире, на следующий день суд отправил его в СИЗО. Во время следствия он отказывался давать подробные показания, отмечая лишь, что не хотел убивать Саидова.

Сулаймон Саидов. Фото: bbc.com

«Черная жопа». Версия Саидова

По словам Саидова, 8 апреля он возвращался домой на «Теплый стан» из Красногорска вместе со своим племянником Мухаммаджоном Хакимовым. Строители приехали на «Тушинскую», сделали пересадку на «Китай-городе», а затем сели в поезд до «Теплого стана». В вагоне Саидов сел на трехместное сиденье в конце вагона и уставился в мобильный телефон — играл в игры. 18-летний Мухаммаджон стоял неподалеку от дяди.

«Я точно не помню, на какой станции [Царев] зашел, но я уверен, что он схватил руку моего племянника», — говорил Саидов на допросе в суде. На заседание потерпевший приехал из Таджикистана — после нападения он покинул Москву. В какой-то момент строитель заметил, что Царев оскорбляет Мухаммаджона: «Я слышал, что он сказал "черная жопа"». Саидов за руку оттащил племянника и попросил его игнорировать слова странного попутчика.

— Потом Царев мне сказал: «Кто ты такой?». Стал меня ругать, мол, зачем вы приехали. «Черная жопа», вот так. Я дальше играл и не смотрел на него. Вдруг я услышал, что он сказал: «Через три минуты я убью вас», — вспоминал Саидов.

— А вы как-то реагировали? Была какая-то ругань? — спрашивала прокурор Екатерина Розанова.

— Я дальше играл.

По словам Саидова, через несколько моментов Царев «вытащил что-то» похожее на пистолет и выстрелил в ему в висок: «У меня побежала кровь, и он выстрелил второй раз. Тогда я встал и повернулся к нему. Он выстрелил третий раз — в глаз». Мухаммаджон, испугавшись, убежал в центр вагона и спрятался за спиной у одной из пассажирок.

— Еще был четвертый выстрел, он целился в лицо. Но я взял его руку, и он попал мне в живот. Потом я у него отобрал пистолет, — описывал Саидов инцидент. Затем вагон приехал на платформу, и двери открылись. Потерпевший настаивает, что даже не пытался угрожать Цареву и ничего не говорил агрессору.

Что происходило дальше, Саидов помнит плохо — его вывели на платформу, появились полицейские. Дальше он оказался в машине скорой помощи. «Когда я был в скорой на носилках уже, приехал мой брат. Я слышал, что он сказал: "Он жив или нет?". Я ответил, что пока жив», — рассказывал в суде Саидов.

Почти две недели после нападения он провел в больнице, а впоследствии перенес несколько дорогостоящих операций. Представляющий его интересы юрист от комитета «Гражданское содействие» Абу Гайтаев объясняет, что из-за этого строитель решил заявить гражданский иск. Саидов требует возместить ему 300 тысяч рублей медицинских расходов и еще 15 млн рублей выплатить в качестве компенсации морального вреда. После нападения Саидов не может работать; в Таджикистане он живет с женой и четырьмя детьми. Старший из них закончил седьмой класс.

Сулаймон Саидов. Фото: bbc.com

«Не буди лихо». Версия Царева

Царев, невысокий субтильный мужчина с бледным лицом и маленькими глазами, сидит в «аквариуме» в зале Черемушкинского суда. Он одет в клетчатую рубашку, на заседания его доставляют с большим желтым пакетом из супермаркета.

— 4 апреля я устроился на работу… — начинает он давать показания.

— Так, подсудимый! Я вам сказала, с какого числа надо начать? С восьмого! — резко обрывает судья Мария Михайловская. Во время допроса она еще несколько раз прерывает Царева, так как он нарушает правила суда присяжных — давать показания можно только по фактическим обстоятельствам дела.

— 8 апреля был мой последний рабочий день, я ехал с «Комсомольской». Я зашел в вагон на Кольцевой, наверное, линии. В вагоне он взялся за поручень и «подвинул» одного человека — в шесть часов вечера в нем было много пассажиров. Человеку это не понравилось, я так теперь уже понимаю. Он меня толкнул обратно. Я ему сказал, мол, аккуратнее. Потом он меня еще раз толкнул. Передо мной оказался сидящим его товарищ. Это все быстро происходило. Я нехорошо чувствовал себя физически, потому что я страдаю эпилепсией…

— Подсудимый! Вы меня слышите? Никакие данные о вашей личности сообщать нам не надо! — повышая голос, делает ему замечание судья.

Царев затрудняется передать свое настроение в тот момент — «и плохое, и хорошее». Он настаивает, что спокойно стоял, когда почувствовал несколько ударов в голень.

— Они стали переговариваться. Я слышал язык, который я не понимаю, потому что английский, немецкий, французский я понимаю.

Далее он «потихонечку выходил из себя»: Саидов и Хакимов разговаривали между собой, якобы глумясь и издеваясь над ним, а Хакимов продолжал пинать его по голени.

— После этого происходит такой момент. Я ему говорю: «Есть такая русская пословица — не буди лихо, пока оно тихо». И он (Саидов — МЗ) выпрямляется и начинает смотреть мне в глаза. Не меньше трех минут, не моргая, — активно жестикулируя, рассказывает Царев. Затем Саидов «вскочил», и произошел выстрел; подсудимый утверждает, что не помнит, как достал пистолет. Саидова в зале суда он также не узнал.

Царев убежден, что судить его за покушение на убийство нельзя, поскольку он стрелял неумышленно. После происшествия со стрельбой он вышел из метро и отправился домой, где и находился до задержания; пистолет «Оса» остался на «Калужской» станции метро.

— Я искренне вообще сожалею, что произошло. Я человеку сломал здоровье и себе жизнь, — заканчивает свою речь Царев.