«Настоящее время» десять лет спустя. Как коллектив дагестанской газеты дошел до Верховного суда, отстаивая независимость редакции

Весной 2008 года следователи махачкалинского отделения СК при прокуратуре приняли заявление от восьмерых сотрудников газеты «Настоящее время» (издание не имеет отношения к запущенному позже одноименному проекту «Радио Свобода»). Журналисты обвинили генерального директора еженедельника Ризвана Ризванова во вмешательстве в работу редакции и попросили возбудить уголовное дело о воспрепятствовании осуществлению профессиональной деятельности с использованием служебного положения (часть 2 статьи 144 УК).

Уголовное дело было возбуждено через несколько месяцев — следователь согласился, что с октября 2007 по март 2008 года Ризванов препятствовал работе журналистов «путем использования различных форм принуждения их к распространению угодной и отказу от распространения неугодной ему информации». За прошедшие десять лет на сторону журналистов встал Верховный суд России, но привлечь гендиректора газеты к ответственности так и не удалось.

Ненастоящее время

Впервые о запуске газеты ее будущий главный редактор Андрей Меламедов услышал в начале 2007 года, тогда он работал в дагестанском еженедельнике «Новое дело» редактором отдела экономики. Меламедов вспоминает, что ему позвонил старый знакомый Ризван Ризванов и предложил встретиться. В прошлом они вместе работали в советской «Дагестанской правде», позже Ризванов стал чиновником и на момент разговора занимал пост начальника управления министерства Дагестана по национальной политике, информации и внешним связям.

На встрече он рассказал Меламедову, что запускает новое издание и хочет собрать в нем лучших журналистов республики. «Я спросил, есть ли у газеты какая-то программа и предоставят ли карт-бланш, — вспоминает Меламедов. — Он сказал, что три года никто не будет вмешиваться». Сразу не поверив в подобные обещания, Меламедов предложил Ризванову повторить их перед другими будущими сотрудниками: «Некоторых ключевых работников приведу сюда и вы — ну, ты, Ризван, — озвучишь снова».

Бывший шеф-редактор «Настоящего времени» Сергей Расулов рассказывает, что уже к следующей встрече стало понятно, что за Ризвановым стоит бывший прокурор Дагестана Имам Яралиев, которому для неизвестных целей был «нужен медийный ресурс». «Со стороны Ризванова были намеки, что за всем этим проектом стоит Сулейман Керимов. Он постоянно придавал вес этому начинанию, говорил, что помимо газеты будут журнал, телевидение, радиостанция, типография — целый медиахолдинг, — продолжает Меламедов. — Мы были нужны, чтобы создать газету, которая быстро станет популярной. Учитывая эту ситуацию, мы поставили условие: мы три года работаем, и учредитель не имеет права вмешиваться». В итоге Ризван Ризванов и неформальный «финансовый куратор» проекта, сын Имама Яралиева Азиз, повторили свое обещание не вмешиваться в редакционную работу на протяжении трех лет.

На вопрос о том, с какими медиа предстояло соперничать только что созданной газете, Меламедов отмечает, что как таковой проправительственной прессы в Дагестане тогда попросту не было: «Муху Алиев был достаточно невнятным президентом. Трудно было отследить какие-то четкие посылы, которые он отправлял обществу. Отсутствие внятной экономической политики — его бросало из стороны в сторону. Поэтому его республиканская пресса не очень жаловала». Экс-главред «Настоящего времени» добавляет, что возглавлявший республику с 2006 по 2010 год Алиев «так и вошел бы в историю как президент без лица, если бы в финале не хлопнул дверью» и не ушел на фоне скандала с разделом реки Самур — на переговорах в Баку он высказался против предложенного проекта делимитации границы, который продолжает считать невыгодным для Дагестана.

По словам шеф-редактора Расулова, сразу было понятно, что Ризванов хочет руководить газетой сам: «На переговорах он достал листочек, на котором уже были расписаны рубрики, названия рубрик, что будет на какой странице — все позавчерашний день, нам это было неинтересно. Мы жестко поставили вопрос, что с интересом относимся к вашим предложениям, но решения принимать будем сами».

Журналисты наметили план: редакция начинает работу в середине июля 2007 года, первый номер выходит в начале сентября. Конфликты с учредителем начались еще до запуска, но, отмечает Расулов, Азиз Яралиев последовательно вставал на сторону журналистов. «В конце концов Ризванов обратился напрямую к [Имаму] Яралиеву, протестуя против того, что его сын принимает нашу сторону и выполняет обязательства, которые были даны», — говорит Расулов. Через несколько недель Азиз Яралиев перестал появляться в редакции и отвечать на звонки. Началась «холодная война».

Связаться с Ризваном Ризвановым, занявшим пост генерального директора издания, «Медиазоне» не удалось.

Черный список Ризванова

Журналисты говорят, что Ризван Ризванов пытался навязывать редакции свои представления о границах дозволенного. Так, по словам шеф-редактора Расулова, гендиректор был крайне недоволен публикациями обозревателя Заиры Магомедовой, которая в своих колонках писала «неприятные вещи» про партию «Единая Россия». «Ризванов подал голос, что нельзя это писать, и пытался нам это запретить. Мы отказывались подчиняться, и снова Заира писала колонки с критикой "Единой России"», — говорит он.

Расулов отмечает, что запрет на критику не распространялся на власти Дагестана: «Ставили задачей ругать, критиковать жестко президента республики. А мы ругаем всех, в том числе и президента. [Ризванов] прямым текстом говорил главному редактору: "Вы должны писать так, чтобы в конце концов взмолился президент республики, пригласил меня и спросил, а что я должен делать, как я должен поступать"».

В октябре 2007 года в газете появился «черный список». По словам бывших сотрудников «Настоящего времени», Ризванов принес перечень людей, которые не должны печататься или упоминаться на страницах издания. «Мы этому противостояли, и ближе к Новому году он сказал так: "Или вы принимаете мои условия, или я вас всех увольняю и набираю новую команду", — вспоминает Расулов. — Мы не подчинились».

Про этот список вспомнят после того, как в марте 2008 года будут убиты сразу два попавших в него журналиста: корреспондент «Первого канала» Ильяс Шурпаев — в Москве — и председатель ГТРК «Дагестан» Гаджи Абашилов — в Махачкале (по делу об убийстве Шурпаева в Таджикистане были осуждены двое граждан этой страны, они получили по 21 году лишения свободы; убийство считается совершенным из корыстных побуждений).

В постановлении о возбуждении уголовного дела в отношении Ризвана Ризванова говорится, что в октябре 2007 года он был возмущен публикацией материала Шурпаева о путешествии в Иорданию и передал главному редактору «список лиц, появление которых в газете и как авторов, и как героев материалов он запрещает», то есть «фактически ввел в газете цензуру». В списке помимо Шурпаева и Абашилова оказались авторы заметок и исторических материалов Виктор Чигирик, Алик Абдулгамидов, Хаджи-Мурад Доного, Олег Санаев и Анатолий Коркмасов, сотрудник прокуратуры Тофик Ашурбеков и скульптор Шариф Шахмарданов.

За несколько месяцев противостояния ситуация не разрешилась, и в марте 2008 года журналисты потребовали провести общее собрание, на котором Ризванов должен был конкретизировать требования к редакции и объяснить, от кого они исходят. «И вот на этом общем собрании он повторил прямым текстом: да, если есть какие-то претензии и вопросы, обращайтесь к Сулейману Керимову. Мы не догадались подготовить диктофон, а он потом отрицал, что это говорил, — вспоминает Сергей Расулов. — Потом выяснилось, что это все был блеф. Когда об этом федеральные агентства стали писать, представитель Керимова прибыл к Ризванову и потребовал ответа: с какой стати от имени Керимова делаются какие-то заявления».

Собрание прошло 7 марта. После этого главный редактор Андрей Меламедов написал заявление об увольнении. Журналисты решили предать происходящее огласке и рассказать историю противостояния с гендиректором в последнем номере, который должен был выйти 14 марта. Редакция «Настоящего времени» собиралась посвятить конфликту материал на центральном развороте, а также опубликовать «черный список» и открытое письмо к Сулейману Керимову.

«Ризванов, очевидно, подозревал, что мы что-то такое готовим, и оставался в день сдачи номера до конца, время от времени он требовал показать ему сверстанные полосы, — рассказывает бывший шеф-редактор Расулов. — А мы готовили альтернативный разворот, где было что-то безобидное. Чутье его не подвело, хотя раньше он никогда в четверг не оставался до последнего. Это даже была обязанность не его, а главного редактора — утвердить сверстанные полосы и отправить их в типографию». Когда сверстанный номер отправили в типографию, Ризванов поехал туда на своей машине и, по словам Расулова, буквально на пороге проверил кальки, остановил печать и приказал верстальщикам заменить две полосы; в результате газета вышла на день позже.

Раздосадованные журналисты опубликовали все снятые с публикации материалы в «Живом журнале». Это произошло за день до убийств Шурпаева и Абашилова. Корреспондент «Коммерсанта» Ольга Алленова посетила редакцию как раз в эти дни: журналисты рассказали ей про встречу Ризванова с посланником сенатора Сулейманова Керимова и «проблемах», которые могут грозить гендиректору, если его намеки на связь с олигархом окажутся блефом. «Впрочем, они будут и в другом случае, ведь теперь черный список газеты все поневоле связывают с убийствами», — писала Алленова.

На пике конфликта Ризванов пришел в программу местного телеканала РГВК «Отражение», где назвал «черный список» выдумкой, но подчеркнул, что судиться с бывшими коллегами не собирается. На вопрос об отношениях с Сулейманом Керимовым Ризванов отвечать не стал, но признал, что перед эфиром к нему приезжал представитель миллиардера. Этому человеку Ризванов также якобы сказал, что не предлагал журналистам обращаться к Керимову со всеми вопросами, касающимися редакционной политики.

Связаться с представителями Сулеймана Керимова «Медиазоне» не удалось. В Союзе журналистов России по телефону отказались подтвердить членство Ризванова, попросив направить официальный запрос.

Физкультура в Ногайском районе

Вскоре после публикации «черного списка» и разразившегося вслед за этим скандала оставшихся журналистов из команды Меламедова стали выдавливать из редакции. В составленной бывшими сотрудниками «Настоящего времени» хронике событий сказано, что уже 14 марта Ризванов своим приказом запретил корреспондентам находиться в редакции вечером и в выходные без письменного разрешения нового главного редактора Ханжана Курбанова. 17 марта в редакции поменяли замки.

Шеф-редактора Сергея Расулова из редакции увольняли дважды: сначала 3 апреля «за неоднократное неисполнение трудовых обязанностей», но в тот же день приказ пришлось отменить, а затем — 17 мая. Новый главред Курбанов издал несколько приказов о выговорах сотрудникам. Расулов рассказывает, что журналистов отправляли в дальние командировки: «написать о физкультуре в Ногайском районе, женских проблемах в высокогорном Цумадинском районе, куда надо было часов восемь добираться». Если корреспондент задания не выполнял, он получал выговор, затем получал второй — что и требовалось для увольнения по Трудовому кодексу.

В эфире той же передачи «Отражение» канала РГВК журналистка Зарема Гасанова пыталась выведать у Ризванова подлинные причины конфликта, который привел к громкому уходу команды, но тот настаивал, что единственная причина — это срыв дедлайнов: сотрудники не сдавали номера газеты вовремя.

— Как вы думаете, в чем изюм вашего конфликта? Неужели только нарушения, ну, газета там опаздывала? По большому-то счету, насколько я знаю, ни одна газета вовремя в печать не сдается.

— Ну и что, это же мы не должны брать за правило. Я хочу, чтобы в отличие от других газет эта газета выходила вовремя, не нарушала закон.

Сергей Расулов называет поведение Ризванова «показательным примером, насколько много явных ошибок делает учредитель, вмешиваясь в работу редакции». Остававшиеся в «Настоящем времени» сотрудники написали заявления в СКП, прокуратуру, трудовую инспекцию и Федеральную службу по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций.

«Мы нашли кучу нарушений, которые давали основания закрыть газету — она вообще была незаконно зарегистрирована. Когда мы еще работали, были в состоянии холодной войны, и разговор зашел об уставе, нам главный редактор сказал, что Ризван приказал устав держать в сейфе и вообще не доставать», — рассказывает Расулов.

После мартовского скандала Расулов взял устав и «пришел в ужас с одной стороны, с другой это было радостным открытием: там на каждой странице чуть ли не в каждом пункте есть прямые нарушения [закона]». Оказалось, что устав был принят общим собранием журналистского коллектива в начале июня 2007 года, хотя редакция начала работу только в середине июля. В уставе учредителем ООО указан некто Юнус Дадашев, однако кем был этот человек, ни Меламедов, ни Расулов не знают.

Занявший пост главного редактора «Настоящего времени» в марте 2008 года Ханжан Курбанов продержался существенно дольше Меламедова — до осени 2010 года. Рассказываея «Медиазоне» о ходе «конфликта с учредителями», он в основном придерживался версии Ризванова: «Они не хотели работать, саботировали издание газеты, имущество не отдавали — фотоаппарат, технику. Такую позицию заняли откровенного саботажа. Мне как главному редактору нужна была команда, но со мной они не хотели работать. Соответственно, я набирал новых людей, а их потихонечку увольнял».

«Конфликт был только профессиональный, — говорит Курбанов. — Я требовал работы, у них были свои какие-то задумки — то, что они раньше с генеральным директором, с учредителем решили, я не знаю, о чем. Я туда не влезал, что там между ними. Мне была поставлена задача еженедельно сдавать газету — интересную, читабельную». Этой цели, подчеркивает бывший главред, он добился, несмотря на «активную информационную работу» сторонников Меламедова, которые «подключили коллег, друзей», но «умалчивали, что они заняли такую откровенно гнилую позицию».

Курбанов добавляет, что «по закону о СМИ» конфликты с учредителем нельзя делать публичными; он с гордостью вспоминает, что убитый в 2011 году основатель «Черновика» Хаджимурат Камалов «признавал нашу газету одной из самых информативных аналитических газет в республике».

«[Журналистам] казались нелепыми редакционные задания. У них была своя линия, они ее гнули — пытались по крайней мере. Нам нужна была работа: надо было эти 24 полосы закрывать, а эти ребятки просто встали в позу и решили на наших нервах поигрывать. Мы этого не позволяли и юридически делали так, чтобы этих людей не оказалось в редакции. Просто увольняли, — заключает Курбанов. — Конечно, мы могли бы подать на них ответный [иск] про клевету, но там же было все очевидно». Ни покровителем, ни инвестором газеты Сулейман Керимов, по его словам, не был.

Курбанов, продержавшийся в редакции до осени 2010 года, не стал пояснять причины своего ухода. Источник «Кавказского узла» утверждал, что у него произошел конфликт с Имамом Яралиевым из-за выдвижения в районное собрание по одному округу с родственником бывшего прокурора.

В июне 2008 года «Настоящее время» получило премию союза журналистов Дагестана «Золотой орел» в номинации «Дебют года», но церемония обернулась скандалом. Когда на сцену пригласили гендиректора Ризванова и главного редактора Курбанова, их опередила уволившаяся в апреле журналистка Светлана Анохина. Она объявила, что приз должен был получить экс-главред Андрей Меламедов, а не люди, «фактически изнасиловавшие газету», и забрала награду. Через несколько дней Анохина передала приз Меламедову.

В блоге бывших журналистов издания говорится, что присутствовавшие в зале Ризванов и Курбанов «никак на происходящее не отреагировали, но сразу после завершения церемонии ретировались, не оставшись на банкет». В пятничном номере «Настоящего времени» статья о церемонии была, но о присуждении премии газете в ней не упоминалось. «Меня все поздравляли, поздравляли, даже из Чечни и из Тайланда звонили и поздравляли (дай бог здоровья тем, кто придумал интернет!)», — писала Анохина.

Настоящее дело

Заявление в Следственный комитет при прокуратуре подписали восемь журналистов «Настоящего времени». В нем были перечислены четыре факта, которые авторы обращения расценивали как ограничения свободы слова: появление «черного списка», запрет печати тиража номера от 14 марта, изъятие Ризвановым калек в типографии без ведома редакции и замена материалов, а также приказы от 14 марта, издавая которые, Ризванов «незаконно присвоил себе функции главного редактора еженедельника».

Дело в СКП сначала возбуждать отказались, поскольку устное требование Ризванова не упоминать людей из «черного списка» «творческими работниками газеты» и главным редактором не выполнялось. После бесед с сотрудниками издания отказ отменили, но следователь по-прежнему сомневался, стоит ли возбуждать дело. Тогда он вызвал Расулова и Ризванова на «перекрестный допрос». Как рассказывает Расулов, они сидели друг напротив друга, отвечали на вопросы следователя, и в ходе беседы Ризванов упомянул некий случай в Нижнем Новгороде, где в сходной ситуации один из авторов закона о СМИ, экс-министр печати Михаил Федотов дал заключение в пользу учредителя, а не редакции.

Это было первое упоминание будущего главы президентского Совета по правам человека в беседах с Ризвановым, но после его ухода Расулов улыбнулся и передал следователю юридическое заключение за подписью Федотова. В документе, копия которого имеется в распоряжении «Медиазоны», Федотов подтверждает, что устав «Настоящего времени» не мог быть принят без участия журналистского коллектива, а также подчеркивает, что «вмешательство генерального директора ООО в деятельность редакции газеты, если оно имело место в действительности, является нарушением профессиональной самостоятельности редакции». Наконец, Федотов подчеркивает, что после увольнения главного редактора Ризванов мог назначить себя на этот пост только приказом в соответствии с уставом, а если такого приказа не было, то «налицо грубое ущемление свободы массовой информации, которое должно влечь уголовную ответственность согласно статье 144 УК» (воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов).

16 июня 2008 года по заявлению сотрудников издания было возбуждено уголовное дело. В постановлении следователь по особо важным делам следственного отдела по Кировскому району Махачкалы Мурад Алигалбацев писал, что генеральный директор Ризван Ризванов помимо черного списка «ввел политическую цензуру, указав главному редактору Меламедову А.Л. на необходимость публикации в газете материалов с критикой в адрес Президента РД Алиева М.Г. и отказа от критики в адрес Президента РФ Путина В.В. и политической партии "Единая Россия"». После отказа сотрудников выполнять требования Ризванов стал оказывать «психологическое давление, которое выразилось в принуждении главного редактора к увольнению "по собственному желанию", а также в угрозах увольнения Меламедова А.Л., в сокращении размеров гонораров неугодным Ризванову авторам, в сокращении должностей шеф-редактора Расулова С. и заведующего отделом информации Джафарова Т.».

В феврале 2008 года, отмечал следователь, после публикации в газете материала «Индейцы в горах Дагестана» Ильяса Шурпаева гендиректор Ризванов отказался выплачивать автору гонорар, а также отказался платить значительную часть гонорара Заире Магомедовой, в чьих текстах «содержалась ирония и критика в адрес президента РФ В.В. Путина и партии "Единая Россия"». Своими действиями, заключили в СКП, Ризванов «допустил грубое вмешательство в редакционную политику газеты» в нарушение требований статьи 3 закона «О СМИ».

«Этот конфликт отличается тем, что впервые следственные органы признали правоту журналистов, — прокомментировал решение Михаил Федотов. — Впервые следственные органы признали, что учредитель газеты, ее издатель, ее хозяин не может брать на себя функции главного редактора, что он не может указывать журналистам, что им писать и чего им не писать. Что он не может устанавливать черные списки тем или черные списки персон, о которых нельзя писать».

Однако расследование дела фактически забуксовало: Ризванов подал жалобу на постановление о возбуждении дела, не пришел в суд, отозвал ее, затем суд Кировского района Махачкалы отменил постановление, и судебная коллегия Верховного суда Дагестана оставила это решение в силе. Наконец, к ноябрю 2009 года дело дошло до Верховного суда России: судебная коллегия по уголовным делам встала на сторону журналистов и отменила постановление о признании возбуждения дела незаконным. На запросы «Медиазоны» о предоставлении текста постановления в Верховном суде оперативно не ответили.

«Вся эта история была не для того, чтобы "пригвоздить" Ризванова, — рассуждает Сергей Расулов. — А чтобы этот опыт накопленный стал достоянием гласности и кому-то пригодился. Но потом ситуация в стране с прессой развивалась так, что мы поняли: это мелкий случай, и тектонические изменения происходят на других уровнях. Тогда нам казалось, что это важно».

«Когда мы пришли в районный суд и были готовы, что сейчас все начнется заново, судья нам радостно сообщил, что он на нашей стороне, но, согласно закону, срок давности для преступлений такого рода уже истек, и он должен дело закрыть. Это мы, к сожалению, упустили, потому что только влезали в юридическую сферу и не могли понять. Мы понимали, что Ризванов волокитит, но главную цель не знали», — вспоминает он.

10 лет спустя

Ризван Ризванов, которому сейчас 63 года, после «Настоящего времени» публичности не искал; чем он занимается сейчас, неясно. Известно, что в 1980-х Ризванов работал в официальной «Дагестанской правде», а после распада СССР некоторое время возглавлял управление печати и информационной политики министерства по национальной политике Дагестана. При этом в отделе кадров министерства по национальной политике Дагестана найти данные о таком сотруднике и уточнить годы его работы не смогли.

С начала 1990-х Ризванов выпускает исторические и литературные труды, например «Вкус хлеба. Статьи об истории, фольклоре, материальной культуре и ономастике лезгин». В интервью Ризванов отмечает: «Если поэт пишет, то это кому-то нужно. Есть, конечно, графоманы, они пишут исключительно для себя. Но даже в этом есть определенный смысл: его рукой движет реальная жизнь, а вовсе не его субъективное желание».

Имам Яралиев, которого журналисты считали реальным владельцем газеты, занимал пост прокурора республики с 1995 по 2006 год. В конце этого срока и незадолго до учреждения «Настоящего времени» получил огласку его конфликт с местными изданиями, перепечатавшими данные из статьи «Новой газеты» под заголовоком «Прокурор устал работать на богатого дядю». Яралиев отсудил у «Новой газеты» и дагестанских СМИ по несколько тысяч рублей компенсации морального вреда, однако затем прокурору пришлось покинуть свой пост после проверки спецкомиссии Генпрокуратуры.

Уже в следующем году Яралиев решил заняться публичной политикой и избрался сначала главой родного Сулейман-Стальского района, а затем — по итогам запутанной истории с выборами — стал мэром Дербента. На этом посту он также конфликтовал с прессой: в сентябре 2011 года в Дербентском городском собрании между охранниками мэра и депутатами произошла драка из-за попытки охраны удалить из зала журналистов. Впоследствии депутаты даже написали обращение в управление ФСБ по Дагестану, прокуратуру и МВД по поводу «грубого и незаконного вмешательства работников службы охраны главы города Дербента в работу сессии, выразившегося в воспрепятствовании деятельности СМИ».

Проблемы на посту мэра у Яралиева начались в январе 2015 года на фоне подготовки к празднованию 2000-летия Дербента: сначала в мэрии прошел обыск, через месяц мэр стал фигурантом уголовного дела о превышении полномочий, через некоторое суд отменил постановление о возбуждении дела, но это бывшего прокурора не спасло — в августе он стал фигурантом другого дела по части 2 статьи 286 УК (превышение должностных полномочий лицом, занимающим государственную должность, или главой органа местного самоуправления) в связи с продажей земли в федеральной собственности. К началу 2017 года дело в отношении Яралиева передали в суд, но тот по ходатайству защиты вернул его в прокуратуру для устранения недостатков.

Бывший главред газеты Андрей Меламедов говорит, что проблем с трудоустройством после конфликта у него не было — сначала он взял паузу и некоторое время не работал, затем ему предложили помочь с написанием мемуаров местного чиновника, а еще через некоторое время он вернулся на ту же должность, с которой ушел в 2007 году — редактора отдела экономики в том же «Новом деле». Он вспоминает, что раньше «активно воевал» с мэром Махачкалы Саидом Амировым (в 2015 году Амирова приговорили к пожизненному сроку по делу о терроризме). «А когда я остался без работы, первым человеком, который предложил мне работу — причем работу на выбор — был Саид Амиров, — говорит Меламедов. — Я отказался».

После ухода команды Меламедова «Настоящее время» выходило еще несколько лет. Последнее обновление на сайте издания появилось в декабре 2015 года.